В одежде человека

Мужчины с ящиком направились к яме, которая была, казалось, недавно вырыта в прилегающем к зданию парке. С помощью веревок они опустили ящик на дно. Затем вперед вышел мужчина в черном платье. Он зачерпнул небольшой лопатой земли, высыпал ее на крышку ящика и сказал:

— Ибо прах ты и в прах возвратишься.

Следуя его примеру, все остальные тоже сыпали на крышку землю, но ничего при этом не говорили. Затем все еще раз спели и после этого стали расходиться. Мне было непонятно и удивительно все, что я увидел и услышал.

Эмиль объяснил пеликану, что здание, в котором он был, называется церковью, церемония, которую он наблюдал, — похоронами, мужчина в черном платье — пастор, а все, кто его слушал, — прихожане.

— Значит, церковь для тех, кто умер, — сделал вывод пеликан.

Нет, возразил Эмиль. — Церковь для Бога. В церкви обычно происходит много всяких событий, не только отпевание. Каждое воскресенье в церкви идет служба и пастор читает проповедь. А еще там венчают молодых, причащаются и исповедуются, особенно в католической церкви. Но та церковь, в которой были вы, скорее всего, лютеранская.

— А что, церкви бывают двух видов?

— Их гораздо больше, — сказал Эмиль. Он попытался вспомнить, что говорили им в школе на уроках религии: — Есть церкви православные, католические и лютеранские, а еще мормонские. У мусульман тоже есть свои церкви, они называются мечети, а у евреев — синагоги. Но я многого еще не знаю, — поспешно добавил он.

— Неужели в мире так много богов? А как узнать, какому из них служить?

Эмиль растерялся:

— Вообще-то должен быть один бог. Но некоторые считают, что и его тоже нет.

Пеликан покачал головой.

— А как же тот печальный человек? Кто он такой?

— Это Сын Божий, — сказал Эмиль.

— А другие дети у него есть?

— Нет, у Бога был только один сын. Но зато у него еще есть Святой Дух…

— Он что, тоже член семьи?

— Можно и так сказать. Там все очень запутанно. Есть целая наука, которая все это изучает, — теология.

— Но если есть отец, то где же мать?

— Мать тоже есть. Ее зовут Мария. Святая Дева Мария.

— Почему же она дева, если она мать? Может быть, она госпожа Мария?

— Нет, ее называют Девой Марией, а почему — я не знаю. Это как раз и есть теология.

Эмиля стали немного раздражать эти бесконечные вопросы пеликана.

— Да, странная семья… — задумчиво пробормотал пеликан, глядя прямо перед собой. — Но знаете, он мне понравился… тот печальный человек. Он висел там, в церкви, над столом…

— Над алтарем, — поправил его Эмиль.

— Он висел над алтарем, приколоченный гвоздями к кресту, и смотрел на всех в зале с таким смирением и такой добротой, что казалось, будто он жалеет нас, хотя сам страдает.

В тот вечер они больше о Боге не разговаривали.

Пеликан изучает науки

Эмиль пришел в библиотеку, чтобы вернуть наконец книжку комиксов, о которой все время забывал.

За маленьким столиком, едва помещавшимся между двух книжных полок, он увидел пеликана, который внимательно изучал большую толстую книгу.

Пеликан сидел, подперев крылом щеку. На носу у него были очки — то ли по необходимости, то ли просто для того, чтобы выглядеть умнее. Он не замечал Эмиля до тех пор, пока тот не дернул его за рукав.

— Необычайно интересная книга, — сказал пеликан, оторвавшись от чтения. — Невероятно интересная.

— Что это за книга?

— Про теорию эволюции и происхождение всего живого на земле. Я сегодня весь день изучаю биологию. Завтра планирую перейти к органической химии. Вчера я занимался физикой, а позавчера — астрономией. Всю прошлую неделю я посвятил алгебре, геометрии и основам музыковедения. А на следующей неделе хочу заняться языкознанием и историей. Художественную литературу приходиться читать по ночам.

У Эмиля даже голова закружилась от такого длинного списка наук.

— Неужели вы все это помните?

— Ну-у, не все, конечно, но самое важное помню.

— И что из этого самое важное?

— Это зависит от многих факторов. Если в двух словах, то самое главное — это как раз то, что остается в голове после того, как все остальное забудется.

— То есть надо запоминать самое главное, а самое главное — это то, что помнишь.

— Именно так! А вы необычайно сообразительны, мой друг. Хотя, впрочем, я это заметил уже давно. Но скажу вам как птица и как человек: самое главное и необходимое для запоминания — это то, что нас удивляет.

— Удивляет?

— Именно так. Чем больше читаешь, тем больше удивляешься. Так что в конце концов даже читать уже не можешь, настолько потрясен.

— Тем, что происходит в мире?

— И не только.

— Значит, чтение не приносит пользы?

— Я бы так не сказал. Никто не может точно сказать, что приносит пользу, а что нет. Но из книг можно многое узнать: чем питается морской еж, как долго продолжался ледниковый период, далеко ли находится Альфа Центавра и как дышат членистоногие. У человека, по сравнению с пеликаном, нос маленький, но очень любознательный. Пожалуй, на свете нет более любопытного животного, чем человек. И более странного. Вот и пойми вас, людей.

Пеликан вздохнул и снова погрузился в чтение.

Капельмейстер