В одно касание

– Это слишком. – Я не могу посмотреть на него. Если я на него посмотрю, то заплачу. Или поцелую. Я точно не знаю.

– Нет, не слишком.

– Она слишком дорогая. – Мои чувства к нему с каждой секундой становятся все больше, разрастаясь, как воздушный шар.

– Пиппа, – говорит он твердым, не допускающим оговорок тоном. – Я бы купил тебе все гитары в городе, если бы подумал, что ты не против.

Черт. Этот парень сейчас разобьет мне на хрен сердце.

Когда я, наконец, поднимаю на него глаза, у него такой гордый вид, что я верю его словам про все гитары на свете.

Черт.

– «Спасибо» – это даже близко не то слово. Ты меня разбалуешь. – Я провожу пальцами по его имени на свитере.

Он пожимает своими широкими плечами.

– Так разреши мне тебя разбаловать.

– Спасибо, – говорю я и подаюсь вперед, чтобы его обнять, и он смыкает на мне свои огромные руки. Я утыкаюсь ему в плечо, вдыхая его теплый, пряный аромат. Одной рукой он гладит меня по волосам, а второй крепко прижимает к себе.

– Совершенно не за что, пташка. – Я чувствую вибрацию его низкого голоса в своей груди, и мне хочется сидеть так вечно. – Ладно, а теперь надо применить ее в деле.

Я отпускаю его и гляжу на гитару.

– Она слишком красивая, чтобы на ней играть.

– Ну уж нет. Вам разве не надо разыгрывать инструмент? – Его рот кривится в улыбке.

Я заливаюсь смехом.

– Это занимает годы.

Он показывает на гитару.

– Тогда пора начинать.

По моему телу пробегает нервная дрожь. Я сомневаюсь, но понимаю: сейчас или никогда.

– Сначала я хочу вручить тебе подарок. – Я хватаю телефон с тумбочки, выбираю папку и отправляю ему.

Он поглаживает меня по спине.

– Необязательно было что-то дарить.

– Я знала, что ты так скажешь. – У него в кармане жужжит телефон, и я с улыбкой ему киваю. – Это от меня. Открой.

Он открывает почту и с довольным удивлением смеется. Этот звук растапливает мне сердце. У него загораются глаза, когда он просматривает профессиональные фотографии с Дейзи, которые я попросила сделать на собачьем пляже.

– Их должны распечатать, – объясняю я. – Я хотела вставить какую-нибудь одну в рамку и повесить на стену в квартире.

Он с широкой улыбкой рассматривает снимок Дейзи в прыжке, с высунутым набок языком и безумными глазами.

– Они потрясные. Мне нравится.

Он останавливается на нашей с Дейзи совместной фотографии.

Меня накрывает горячая волна смущения, и я краснею.

– Я не собиралась распечатывать те, где есть я. Там целая папка, поэтому есть какие-то лишние.

Он продолжает улыбаться, глядя на меня и Дейзи.

– Мне очень нравится.

Я закусываю губу, еще больше нервничая из-за второго подарка.

– Есть еще кое-что, – говорю я ему и снова достаю телефон. У меня трясутся руки. Я никогда не делала ничего подобного.

Рука Джейми накрывает мое колено, и тепло от его большой ладони проникает через ткань и возвращает меня к реальности. Он улыбается своей ласковой, красивой улыбкой, за которую мне хочется его поцеловать.

– Я написала альбом, – выпаливаю я, и его брови ползут вверх.

– Что?

Я киваю.

– Да. Я написала альбом для тебя. То есть… – Я растерянно мотаю головой. – Для себя я его тоже написала, и, надеюсь, не сильно паршиво, что нам приходится делить подарок, но ты вдохновил меня и заставил поверить, что я смогу, так что я просто писала не переставая, чтобы у меня была целая подборка песен, чтобы показать тебе.

Его глаза сияют гордостью.

– Покажи.

Я фыркаю от его потешного тона.

– Давай, Пиппа.

Я снова смеюсь и открываю очередную папку на телефоне.

– Подожди секунду. Такой нетерпеливый!

Его рука никуда не делась с моего колена, и он поглаживает его большим пальцем, пока я перекидываю ему видео. Обычно я записываю только аудио, но мне понравилось, как я выглядела в гостиной во время «золотого часа», а потом просто не стала выключать запись. Закончив, я просто вырезала песни в отдельные клипы.

У Джейми загорается экран телефона, и через минуту по комнате разносится мой голос. Его губы снова складываются в довольную улыбку, и он, наклонив голову, смотрит на меня.

– Ты написала альбом, – мягко говорит он.

Мою грудь разрывает от радости и головокружительной невероятности всего происходящего.

– Я написала альбом.

Он удивленно качает головой, все еще глядя на меня, пока на фоне играют мои песни.

– Это просто охренеть как круто. Я так тобой горжусь.

Я улыбаюсь, уставившись на свои руки на коленях.

– Спасибо. – Я сглатываю, и у меня жжет горло, когда я тянусь к своей новой гитаре. Когда я ее поднимаю, у меня замирает сердце.

Есть в ней что-то совершенное. Ее тяжесть; то, как гриф ложится в руку; ее изгиб у меня на бедре.

– Эта гитара создана для меня, – говорю я, и Джейми улыбается.

– Сыграешь для меня остальной альбом?

– Если ты не против.

Он откидывается на спинку дивана, не отрываясь от меня, и закидывает руки за голову, готовясь слушать. Я играю свои песни, и на некоторых моментах Джейми улыбается, потому что точно знает, о чем я пою. За последние несколько месяцев Джейми стал одним из самых близких моих друзей, и есть что-то необыкновенное и сокровенное в том, чтобы петь и играть для него на гитаре.