В одно касание

А мне правда очень нужна эта работа. Я сыта по горло музыкальной индустрией и всякими напыщенными знаменитостями. Я училась на маркетолога, и пришло время пойти по этому пути. Все связанные с маркетингом вакансии в Ванкувере предполагают как минимум пятилетний стаж, так что мою кандидатуру даже рассматривать не будут. Моя сестра Хейзел, которая работает физиотерапевтом в «Vancouver Storm», говорила, что скоро команда открывает вакансию маркетолога. А еще она сказала, что они предпочитают брать своих людей.

Должность ассистента – мой пропуск туда. Это временно. Если я хорошо покажу себя на этой работе, то приоткрою себе дверь в отдел маркетинга.

На верхнем этаже двери лифта открываются, и я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Это не работает, и мое сердце стучит так, что чуть не выпрыгивает из груди.

Мне нужно получить эту работу, напоминаю себе я.

Я стучусь, дверь распахивается, и мой пульс запинается, как напившаяся дешевым сидром школьница.

С возрастом он стал еще сексуальнее. А видеть его вживую? Это уже ни в какие ворота не лезет.

Его фигура занимает весь дверной проем. Он сантиметров на тридцать выше меня, и даже под спортивной кофтой с длинными рукавами видно, что его тело – само совершенство. Тонкая ткань облепляет широкие плечи. Краем уха я слышу собачий лай и топот бегущих лап за его спиной, но меня слишком завораживает его пластика. Его рука легко ложится на дверной косяк. У него задирается рукав, и я любуюсь на его руки.

От рук Джейми Штрайхера можно забеременеть.

Я понимаю, что пялюсь, и останавливаю взгляд на его лице.

Ох. Мое сердце падает. Подростковая влюбленность столетней давности снова врывается в мою жизнь, как комета, и пронзает меня насквозь. Его глаза все того же глубокого, переливчатого зеленого цвета, играющего всеми оттенками дремучего леса. У меня внутри все переворачивается.

– Привет, – выдыхаю я и прочищаю горло. – Привет, – говорю я уже увереннее, изображая жизнерадостную улыбку. – Я Пиппа, ваш новый ассистент. – Я провожу рукой по своему высокому хвостику.

Сначала его лицо ничего не выражает, но через секунду его брови сдвигаются, а глаза страшно сверкают.

Мои мысли рассыпаются, как конфетти. Слова? Не знаю таких. Ни одного не вспомню. Его темные густые волосы немного вьются. А еще они влажные, как будто он только что вышел из душа, и мне хочется провести по ним рукой.

Его взгляд задерживается на мне и становится еще более враждебным, а потом он вздыхает, будто я доставляю ему страшные неудобства. Таким же он был и в старшей школе – угрюмый, нервный, мрачный. Хотя мы не то чтобы много общались.

– Отлично. – В его устах это звучит как ругательство. Будто я последний человек, которого он хочет видеть. Он разворачивается и проходит в квартиру.

Я знала, что он меня не узнает.

Я сдерживаю безрадостный, смущенный и немного разочарованный смешок. Не знаю, почему меня удивило его отношение. Если мой бывший, Зак, и вся его команда чему-то меня и научили, так это тому, что красивым и знаменитым позволено вести себя по-скотски. Мир готов им это простить.

Джейми Штрайхер тут не исключение.

Я воспринимаю открытую дверь как приглашение войти. Ко мне пулей подлетает собака и сразу же прыгает на меня. На ней розовый ошейник, и я мгновенно в нее влюбляюсь.

– Сидеть! – сурово командует он, и от его интонации у меня холодок пробегает по коже. Собака не обращает на него внимания, вертится у меня в ногах и вовсю размахивает хвостом.

– Привет, песик, – я опускаюсь на корточки и смеюсь, когда она пытается меня облизать.

Ее переполняет безумная щенячья энергия, она забавно перебирает лапами по полу и машет хвостом с таким энтузиазмом, что он готов оторваться. Она потешно вертит задом, когда я почесываю ее около хоста.

Это любовь.

Джейми неодобрительно покашливает. Я чувствую укол смущения, но тут же его отбрасываю. Я здесь, чтобы помогать ему с собакой, так в чем проблема? Я выпрямляюсь, и к моему лицу приливает кровь.

А его квартира? Это самое приятное место, где мне приходилось бывать. Это самое приятное место, что я видела. Сплошные окна в два этажа с видом на воду и горы Норт-Шор наполняют огромную квартиру и кухню светом. Сама кухня – сияющая и просторная, и, несмотря на то что гостиная завалена собачьими игрушками и коробками после переезда, огромный диван из нескольких секций выглядит комфортным и уютным. Я замечаю лестницу, которая, видимо, ведет в спальню. Из окон виден Северный Ванкувер и горы. Даже в самый пасмурный день самой тоскливой ванкуверской зимы вид будет потрясающий.

Уверена, в этом доме роскошная ванная.

– Как ее зовут? – спрашиваю я Джейми, гладя собаку. Она ластится ко мне, явно наслаждаясь таким вниманием.

Он стискивает челюсти и бросает на меня такой взгляд, что у меня живот сводит. Его зеленые глаза такие холодные и пронзительные, что я вообще сомневаюсь, улыбался ли когда-то этот парень.

– Я не знаю.