Свободное время Сергей использовал для знакомства с жизнью пленника и составления его биографии. В 4D-режиме он проследил всю его жизнь, рассматривая более подробно ключевые моменты. К сожалению, он не мог ничего фотографировать и не мог слышать звуки и разговоры. Так что приходилось выходить из 4D-режима и вбивать данные в компьютер вручную. В любом случае, он узнал, как зовут его «объект», где он родился, учился, работал, жил и воевал, то есть все основные вехи его жизни. Оказывается, Брендон американец, одно время даже служил в ЦРУ. Несколько раз он приезжал в Москву по делам, знает русский язык. С 2011 года он на пенсии, живёт в своём доме под Лейпцигом. Возможно, его опыт и знание русского языка послужили причиной его привлечения к последней операции с «русским двигателем». Интересно, насколько полно и правдиво он расскажет о себе?
18.07.1998 14:38 – 12.05.1996 11:23 (73)
Через неделю Сергей и Брендон сидели в мягких креслах среди цветов на крыше высотного здания и наслаждались коньяком и солнечной погодой. Вовсю чирикали воробьи и пахло цветущей сиренью. С этого места прекрасно просматривалась панорама почти всей Москвы с излучиной реки и ареной Лужников. Сергею это место всегда напоминало о Булгаковском Воланде, который перед своим отбытием из Москвы тоже сидел, наверно, где-то здесь со своей свитой. Только кот, лежащий у Сергея на коленях, был не чёрным, а рыжим, и звали его не Бегемот, а Детектор.
Это была уже четвёртая встреча Сергея со своим невольным гостем. Он уже выяснил почти всё, что ему хотелось: насчёт заказчиков слежки, и насчёт самого Брендона. Когда того вытащили из «паучьего подвала» и предложили написать свою автобиографию, со страниц этих мемуаров перед Сергеем Петровичем предстал совершенно «белый и пушистый» мирный пенсионер, который в своей жизни никогда мухи не обидел. Тогда Сергей показал ему папку с распечаткой его биографии и сказал, что тот будет писать свои воспоминания до тех пор, пока они перестанут противоречить распечатанным данным. Третий вариант «мемуаров» Сергея Петровича в целом устроил. Теперь они сидели на крыше, куда Сергей привёл своего «гостя» через портал, оформленный как дверь из комнаты допросов, и мирно беседовали.
– Я не помню такого момента! Это монтаж!
– Конечно, почти двадцать лет прошло, разве всё упомнишь? – Сергей Петрович вежливо посмеялся, – Но Вы не правы, это подлинная фотография! Правда, на ней ваш двойник, который отличается от Вас только этим моментом. Вы помните, когда это было, когда Вы были в Москве?
– Это было, кажется, в 1996-м году, в мае. Тогда ещё сирень цвела, как сейчас.
– Кстати, как Вы думаете, сегодня у нас какой год, месяц и число?
Этот вопрос заставил мистера Брендона задуматься, но он ответил:
– Когда я подъехал к своему дому, был январь 2013 года. Теперь, судя по погоде и цветущей сирени, уже лето. Неужели я полгода был без сознания?
– Мистер Брендон, Вы, наверно, удивитесь, но сегодня 12 мая 1996 года. Те фотографии, что я Вам сейчас показывал, сделаны два дня назад. На них – Вы, когда Вам было 47 лет. Завтра Вы, точнее Ваш двойник, должны уже улететь из Москвы, но, при желании, я могу Вас с ним познакомить. Правда, я должен убедиться в Вашей лояльности.
Пока Брендон ошарашенно молчал, Сергей продолжил:
– Мистер Брендон, Вы должны решить свою дальнейшую судьбу. Вы можете, например, просто уйти на все четыре стороны, я Вас задерживать не стану. Только подумайте, в каком положении Вы окажетесь: в чужой стране, без документов и денег, да ещё Ваше место занято Вашим молодым двойником. Похоже, это прямая дорога в психушку. Впрочем, возможно Вы решите избавиться от своего молодого аналога и воспользоваться его документами? Это уже криминал и лишние проблемы. Хотя, можете попробовать, мешать не буду. Второй вариант – попробовать убедить меня в Вашей собственной полезности. Если это у Вас получится, то Вы можете выиграть очень много, уже не говоря о деньгах. Есть ещё варианты, типа прыжка с балкона или нападения на меня, но, я думаю, Вам они тоже не понравятся.
– Скажите, Сергей Петрович, а вариант с возвращением меня на то место, откуда меня похитили, Вы не предлагаете?