В одну реку. Часть 2. Подарок

Для процесса лечения и омоложения нужно время. Значит мне придётся всё это время прожить здесь. Это я очень схематично объяснил Вам принцип. Вы ведь понимаете, что носить кристаллы сюда поодиночке мне не хочется. Мне придётся потратить целый год как на одного человека, так и на сотню. Всё-таки это моя жизнь. Грубо говоря, я никак не могу потратить сто лет своей жизни на омоложение ста человек. То есть, чем больше соберётся группа, тем мне удобнее и выгоднее. Только здесь есть ограничения. Для того, чтобы никто ничего не заподозрил, надо возвращать людей как можно раньше. Но раньше, чем в портал войдёт последний человек из группы, этого сделать нельзя, иначе это будет уже другая группа. Значит, величина группы будет зависеть от скорости прохождения очереди.

Если очень чётко организовать эту очередь, то интервал может быть сравнительно небольшим: от двух до пяти минут. Тогда за один час можно пропустить от 12 до 30 человек. На возвращение всей группы потребуется столько же времени, сколько на вход в портал, да ещё нужно предусмотреть время на обследование «до» и «после». В результате у нас получается, что вся очередь на вход в портал у нас должна пройти не более, чем за два с половиной часа. За это время можно пропустить группу от 30 до 75 человек. У нас сейчас есть группа из 34 человек. Значит надо так организовать весь процесс, чтобы уложиться в отведённое время.

Давайте подумаем, как это сделать. Первым делом, решим, какие обследования они должны пройти: кровь на биохимию, гормоны и онкомаркеры – это понятно, далее окулист проверит зрение, слух, потом надо проверить тургор кожи и может ещё что-то из сокращённого списка для расчёта биологического возраста. Больше, пожалуй, ничего не успеем, разве что артериальное давление. Подумайте, что здесь можно изменить.

– Хорошо, я поняла, подумаю.

– Далее, пройдя эти этапы, люди уже войдут в ритм и следующий этап, вход в портал, должен восприниматься, как просто продолжение обследования. Можно просто направлять их пешком в наши боксы, только, боюсь, могут возникнуть заторы перед этими черными прямоугольниками. Можно укладывать их на каталки и ввозить в порталы. Потом они из порталов будут с той же скоростью выезжать. Я думаю, что тут надо изобразить какой-то процесс, который и будет восприниматься, как лечение. То есть из портала они попадают в тёмный закрытый бокс с манипуляторами, на которых укреплены наши излучатели, которые пару минут будут их «обрабатывать», двигаясь вдоль каталки, а потом бокс открывается, и они выезжают на свободу. За это время мы меняем кристаллы. Затем бокс закрывается и в него из портала выкатывается следующий пациент.

В этом случае портал будет восприниматься просто как завеса перед входом в бокс, где и должно происходить основное лечение. Только здесь всё должно быть отработано до автоматизма. Пациенты должны попадать в портал с точностью до десятка секунд и выкатываться из бокса так же четко. Каждый пациент проведёт в портале около года, но здесь будет отсутствовать не более двух часов.

Выберите самых надёжных сотрудников: врачей, медсестёр и санитаров, которые смогли бы обеспечивать непрерывность и равномерность этого конвейера, и надо провести несколько тренировок без включения порталов. Все, кто в этом будет задействован, получат специальные премии. Затем мы, вероятно, образуем постоянные бригады. В ходе тренировок будем тренироваться и мы с Вами. Наша задача – менять кристаллы. Это надо тоже уметь делать быстро и четко. Формирование бригады – за Вами, прошу это сделать в ближайшие дни, по крайней мере, к тому времени, как будет смонтирована аппаратура.

– Сергей Петрович, я всё сделаю, не беспокойтесь!

– И ещё, если оборудование доставят сегодня, как обещали, то вечером я хотел бы показать Вам ещё кое-что интересное. У Вас будет время?

– Хорошо, я задержусь. Это не очень надолго? Мне тогда надо предупредить семью.

– Постараюсь Вас не очень задерживать. Просто хочу, чтобы Вы были в курсе наших возможностей. Ну как, двигаемся обратно? Или можем ещё прогуляться, подышать морским воздухом? Помните, мы вернёмся в тот же момент, когда ушли.

– Тогда давайте прогуляемся, – они сняли обувь и пошли босиком по мягкому черному песку вдоль воды. Он забрал у неё халат и понёс его в руке. – А почему здесь такой темный песок?

– Это вулканический остров, своего песка здесь практически нет. Жители здесь сами размалывают вулканическую пемзу, превращая её в песок. Пальмы тоже посажены. А ещё здесь нет глины и, соответственно, грязи. Везде чистота.

Волны тихо набегали на черный песок, а в небе светила почти полная луна, отражаясь в воде в виде лунной дорожки. Где-то слышался женский смех и негромкая музыка.

– Сергей Петрович, Вы сказали, что это мир, параллельный нашему. Он один такой, или существуют и другие?

– Таких миров очень много и при каждом моём перемещении появляются новые.

– Сергей Петрович, скажите, та женщина, с которой Вы были здесь, мы с ней похожи? Она моя копия? Она живет в этом мире? Кто она?