В одну реку. Часть 3. Сеть

На мониторах видны были объекты, к которым стягивались войска. Недооценивать силу корпорации никто не собирался. Эта организация несла в себе немало сюрпризов, вполне вероятно опасных. Когда частное лицо или организация завладевают такими технологиями, у них появляется чувство своей исключительности и ложное чувство бесконтрольности и вседозволенности, хотя сами по себе они ничего и не представляют. Такие открытия не должны принадлежать частным лицам, ими должно владеть мощное государство. Учёные могут делать открытия, но распоряжаться их плодами они не должны. Это прерогатива политиков. Если эти технологии упустит Россия, то их обязательно подомнёт под себя Америка, с её-то возможностями! Они уже пытались ухватить куски, вплоть до организации покушения и рейдерских захватов чужими руками, и явно на этом не остановятся.

Сейчас для них главное – чтобы эти технологии не достались исключительно нашей стране. Лучше даже, чтобы не достались никому, от них одни проблемы. России, как нефтяной державе, тоже, по большому счёту не нужно, чтобы такие технологии получили распространение повсеместно, или хотя бы в Западном мире. Кому тогда будет нужна российская нефть, на которой, как на игле, держится вся российская экономика? Тут для России существует только два выхода, так же, как и у Штатов: или монопольное владение новыми технологиями, или пусть ими не владеет никто! Сможем ли мы, взяв наработки корпорации под полный государственный контроль, удержать их от расползания по всему миру? Или лучше всё сразу уничтожить, как и предлагает Обама? Он хочет, чтобы мы всё сделали своими руками, и его позиция беспроигрышная, весь деловой мир его поддерживает. В любом случае, что бы мы ни сделали, мы окажемся виноватыми!

Генерал Николаев, руководящий захватом главы корпорации Максимова, доложил, что, похоже, они его упустили. Несколько минут назад Максимова видели на террасе своей квартиры, а потом он попытался сбежать на своей летающей машине. Машину сбили с помощью вертолётов, выпустив в неё одновременно пять ракет, но самого Максимова, точнее его останков, не нашли. Поиски продолжаются, но пока безрезультатно.

Теперь президент смотрел на окружённый танками, самоходными орудиями, «Градами» и элитными частями спецназа производственный комплекс корпорации, который обычно сиял разноцветными огнями, как ёлочная игрушка. Огромные цветы на его ограде, казалось, качались на ветру, освещая всё вокруг, а шпиль двухсотметровой башни над лабораторным комплексом обычно был виден издалека и переливался, как новогодняя ёлка. Комплекс давно уже стал местной достопримечательностью. Машины, проезжающие мимо него по шоссе, невольно сбрасывали скорость, чтобы лучше разглядеть это чудо, туристические автобусы делали остановки на площадках, выпуская толпы туристов, фотографировавшихся на фоне необычной ограды.

Сюда приезжали свадебные кортежи и невесты возлагали цветы на парапеты двух огромных фонтанов, в которых в День десантников происходило «ритуальное омовение» молодых ребят в тельняшках и в беретах. Какой-то сообразительный предприниматель построил на свободном месте летнее кафе с наблюдательной вышкой, на которую за отдельную плату могли подняться все желающие посмотреть на крышу комплекса, превращённую в парк с деревьями, газонами, дорожками, фонтанами и бассейнами. Доступом на крышу с парками и фонтанами могли пользоваться только сотрудники корпорации, не считая, конечно, многочисленных Мухтаров и Шмелов, которые выполняли охранные и сервисные функции.

Сейчас ничего этого видно не было, комплекс был покрыт снегом, погружен во тьму и освещался только танковыми прожекторами. Президент подумал, что наверняка среди десантников, собиравшихся идти сейчас на штурм, было много таких, кто купался в фонтанах около этого комплекса. Теперь ничего этого не будет. Жалко, но что поделаешь! Максимова жалко тоже, но сам виноват: влез, куда не просили. А теперь, как говорится, «Извини, ничего личного!»

– Мы не помешаем? – приятный женский голос шёл из-за спины. Обернувшись, президент разглядел две фигуры: мужскую и женскую, выступившие из полумрака кабинета. По характерным шрамам на лице он сразу узнал главу той корпорации, которая вызывала у него головную боль. С ним он беседовал утром. В женщине президент узнал его первую помощницу, кажется главного врача клиники «Надежда» (или уже «ССП-клиники»?), известную ещё по публикациям в СМИ, как «Леди Даймонд». На этот раз у неё не было бриллиантовых ноготков, но голос принадлежал ей.

Сказать, что президент испугался – это не сказать ничего. Как эта парочка могла оказаться в одном из самых охраняемых бункеров планеты? На это не способен ни один спецназ и ни одна армия мира! Президент почувствовал, как вся кожа у него покрывается мурашками, и волосы на всём теле встают дыбом. «Надо было кончать его сразу, а теперь уже поздно! Но как? Как они оказались здесь? Подкупили охрану? Но это невозможно и не приведёт ни к чему! Что же делать? Они меня сейчас убьют и так же тихо уйдут!»