В одну реку дважды

– В Китай, – подтвердила Екатерина Альбертовна. – Николай там был по служебным делам, не так ли? – она посмотрела на Краснова. Он улыбнулся и, я бы сказала, не без изящества кивнул головой, подтверждая факт пребывания в Китае именно по служебным делам.

Мне стало смешно. Пытаясь сдержать хихиканье, я сжала зубы, и чашка с кофе запрыгала в моих руках, выплескивая содержимое на стол и на руку.

– Извините, – покраснела я снова.

– Ничего, ничего, – успокоила меня Екатерина Альбертовна, тут же промокнув лужицу бумажной салфеткой.

Краснов вытащил из нагрудного кармана носовой платочек и протянул мне. Платок я взяла, ужасно злясь на себя за то, что, как всегда и думать забыла об этой необходимой даме вещице. Я сосредоточенно вытирала пальцы и чуть не поперхнулась от ужаса, услышав вдруг реплику Екатерины Альбертовны:

– Знаете, Николай, вы совсем не похожи на бандита.

Рядом поперхнулась Вилька, побелев, как мел и грозя свалиться в обморок. Я же готова была провалиться в подвал вместе со своими горящими ушами и пылающими щеками. «Господи, пронеси и помилуй», – пронеслось в голове, когда я осмелилась поднять глаза и посмотреть на реакцию крокодила. Он, как ни в чем, ни бывало, улыбался загадочной улыбкой.

– Разве? – казалось даже, удивился он.

– Совершенно не похожи, – подтвердила Екатерина Альбертовна, глядя на него совершенно серьезно. – Во всяком случае, если это и так, то вы не типичный бандит, если можно так сказать.

– Выпадаю из образа? – уточнил Краснов.

– Да-да, – Екатерина Альбертовна мило улыбнулась.

Зазвонил телефон.

– Я подойду, – метнулась Вилька. – Бабуля, это тебя.

Екатерина Альбертовна извинилась и встала из-за стола. Я осталась наедине с Красновым. Я сидела и смотрела на него исподлобья. А он вдруг взял мою руку, еще влажную от пролитого кофе и слегка пожал. Мне внезапно стало жутко хорошо. Хорошо и спокойно. И от взгляда его, спокойно насмешливого и от этого легкого пожатия, и от запаха кофе, витающего в комнате. Я улыбнулась и потерлась об его руку щекой. Одновременно мы тяжко вздохнули и рассмеялись. Услышав наш смех, прибежала с кухни Вилька, делая вид, что занималась там чем-то важным. Екатерина Петровна тоже вскоре присоединилась к нам. Они возобновили свой прерванный разговор о Китае, и даже Вилька постепенно стала принимать в нем участие. Краснов что-то рассказывал, улыбаясь и корча рожи, вероятно, изображая китайцев, а я все смотрела на него, почти не вникая в суть разговора, и улыбалась. И еще долго потом мне будет вспоминаться этот поздний утренний завтрак: и белая скатерть с коричневым пятном от кофе, и низкий абажур над столом, и отблески солнечных лучей в стеклянных дверцах книжных шкафов, и Краснов, осторожно держащий маленькую хрупкую чашечку из китайского фарфора в своей огромной ручище, и прекрасная Екатерина Альбертовна, внимательно слушающая его, и порозовевшая Вилька с блестящими глазами, вставляющая реплики по ходу действия.

– Пойдешь за меня замуж? – тихо спросил Краснов, когда мы вдруг остались одни за столом. Я выкатила глаза и судорожно сглотнула. – Ну? Быстро! Да или нет? – рыкнул он.

– Да, – пискнула я от испуга.

– Уф! – выдохнул Краснов. – Ну, наконец-то!

Я ошалело смотрела на него.

– Ты с ума сошел! Так нельзя!

– А как? Как можно?

– Ну, не знаю… Чего ты меня пугаешь?

– А с тобой иначе нельзя. Ты будешь еще целую вечность решаться, а у меня вечности в запасе нет.

– Спасибо, Екатерина Петровна, – поднялся он из-за стола. – Я думаю, нам пора.

– А вы куда? – полюбопытствовала Вилька, пытливо вглядываясь в мое лицо. Я пожала плечами.

– О, у нас куча дел, – ответил Краснов, – обсудить свадебное меню, например. – Вилька выкатила глаза, совсем, как я давеча. – Видите ли, Екатерина Петровна, – улыбнулся Краснов, – я сделал Матильде предложение и она, как ни странно, согласилась стать моей женой. Поэтому надо ковать железо, пока она не передумала.

Я засмеялась:

– С ума с тобой сойдешь!

– Вот что ты делаешь? – накинулась я на него в машине. – Ты невозможный! Разве так делают предложение?

– А как? – удивился Краснов. – Мне надо было в смокинге заявиться, с цветами в зубах и кольцом на перевес? Тогда бы точно отказала.

– Почему?

– Испугалась бы, – усмехнулся он.

– А так я не испугалась, да? – съязвила я. – Ты как рявкнул, я с испуга и брякнула, не подумав.

– Чего мне и надо было.

Я покачала головой и вдруг кинулась ему на шею:

– Ты невозможный человек, но я люблю тебя ужасно!

Он обнял меня, а потом слегка отстранил:

– Сумасшедшая, я же дорогу не вижу. – Я села на место. Покосившись на меня, он вдруг сказал: – Интересно, ты впервые сказала, что любишь меня.

– Да? – удивилась я, покраснев. – Это так – вырвалось.

– Неужели?

– Не цепляйся к словам, – возмутилась я. – Сказала и сказала. Больше не повторится.

– Правда? – нахмурился он.

– Правда, правда. Я тебя люблю. А чего тебя не любить: богатый, крутой, в авторитете… – я сделала козу из пальцев.

– Ох, договоришься – выпорю.

– Ой, ой! Уже гонения начинаются. Что-то дальше будет? Кошмар какой-то! Беспредел!

– Ты еще беспредела и не видела, – осклабился он.