В одну реку дважды

Так и не узнав ничего интересного, я пошла к себе и решила выпить кофейку, чтобы лучше думалось. Правда, Валера сказал, они думают, что у меня в квартире что-то есть, что им надо. А может они это что-то нашли? И на этом успокоятся? Тут и зазвонил телефон. Я взяла трубку, сказала «але», в ответ мне послышались короткие гудки. Ну и как это понимать? На всякий случай я проверила дверь, стальная задвижка казалась надежной и внушала оптимизм. Я пила кофе и пыталась как-то анализировать случившееся, но у меня в силу неопытности плохо пока получалось. Звонок в дверь прервал мои размышления. Я посмотрела в глазок – на площадке стоял парень и держал в руках белого кота.

– Это не ваш кот к нам приблудился? – услышала я из-за двери. – Я у соседей поспрашивал, говорят у вас такой.

Я ойкнула, и уже было взялась за щеколду, но тут зазвонил телефон в моей руке.

– Сергеевна, – раздался взволнованный голос Иваныча, – тут к тебе парни какие-то звонятся, так ты погоди им открывать-то. Не нравятся они мне. Кажись они, давеча, о тебе спрашивали. – Парни? Я так видела только одного. Но Иванычу из противоположной квартиры, наверняка видно лучше. – Так и есть, – подтвердил Иваныч, – один возле двери, а другой сбоку прижался.

Ну и что теперь делать? Марика жалко, а себя еще жальче. Дверной звонок опять тренькнул.

– Ну что вы там? Открываете или нет? Я что вам вашего кота таскать обязан?

– Я вас не знаю, – промямлила я из-за двери. – А посторонним людям я не открываю. Понятно?

– А вот сейчас я этому гаденышу шею сверну! – крикнул парень.

Я посмотрела в глазок. Бедного Марика держали за шкирку, он извивался и норовил дотянуться до обидчика. И тут соседняя дверь распахнулась, и на площадку весело выбежал соседский питбуль Гуня. Вообще-то, он мирный, но, увидев кота, замер на секунду и совершил коронный бросок вверх. Марик взвыл, извернулся всем туловищем, цапнул парня когтями за руку, тот разжал пальцы, Марик приземлился прямо на морду обалдевшего от неожиданности пса. Хорошо хоть тот был в наморднике, а то остались бы от участников событий рожки, да ножки. Тут опомнился хозяин Гуни, ухватил того за шкирку и утащил в квартиру. В это время Иваныч распахнул дверь и со словами: «Маркизушка нашелся!», подхватил очумевшего кота и скрылся обратно. Все это произошло в какие-то секунды. На площадке остались только двое парней. Один уже не пытался прятаться, а только башкой крутил ошарашено. Второй держался за пораненную руку и матерился.

– Вы там живы? – поинтересовалась я. – Вам бы ко врачу. Вдруг кот бешеный? Начнете воды бояться, потом пена изо рта пойдет. Не эстетично это. А так сорок уколов в живот, и вы снова полноправный член общества.

– Знаешь, что я с тобой сделаю? – завопил укушенный и саданул ногой по двери.

– Не хвались на рать идучи, – засмеялась я. – Достань сначала. И, вообще, я сейчас милицию вызову. Или соседа. Ему как раз собачку пора кормить человеческими жертвами…

Они еще постояли немного в нерешительности, а потом стремительно сбежали по лестнице вниз, а я помчалась к Иванычу.

– Ну, с возвращением, блудный сын, – сказала я Марику, который терся об мои ноги. Потом схватила его на руки. Обычно, он этого терпеть не мог, сразу вырывался, но сейчас припал к моей груди и заурчал. – То-то же, – сказала я, хлебнул, небось, горюшка? Иваныч, а где ты парней этих видел? Если б не ты…

– Так это вчера вечером. Иду я с магазина, а они тут с соседкой разговаривают. Кузьмина с третьего этажа. Знаешь, небось. И про тебя спрашивают. Она им и скажи, что тебя в милицию забрали, за убийство. Они в затылках поскребли, сели в машину, да укатили. Я вот тут и номер записал, – Иваныч протянул мне бумажку.

– Ну, ты даешь, – засмеялась я. – А что это за каракули?

– Так на морде блямба такая была. Я в марках-то не разбираюсь, так вот нарисовал.

– «Тойота» это, Иваныч.

– Нехай будет «Тойота». Надо бы обмыть, Сергеевна, возвращение блудного сына-то. А?

– Да мне, пожалуй, когти рвать пора. Сам видишь, что творится.

– Кота оставь, – предложил Иваныч, – куда тебе с ним. А я пригляжу.

Я подумала и согласилась. Оставив Иванычу кошачий туалет, корм и сто долларовую бумажку, я попрощалась.

– Смотри, экономь. Кота голодом не мори, не пей растворитель.

Поцеловав Марика на прощание, я вышла. Иваныч перекрестил меня вслед. Как на фронт провожают, усмехнулась я про себя.

***

Вилькина машина стояла в условленном месте. Я огляделась вокруг и быстро запрыгнула на сиденье.

– Трогай.

Вилька рванула с места, косясь на меня дикими глазами.

– Ты что ли?

– Тень отца Гамлета, – ответила я, снимая с головы ушанку. – Если и ты меня не узнала, значит, маскировка удалась.

Покопавшись у Иваныча в шкафу, я нацепила на себя старое барахло и превратилась в этакую бомжиху с огромной клетчатой сумкой. Свои попсовые ботинки я измазала на улице грязью и этой же рукой провела по лицу.

– Да уж, какая актриса погибла, – хохотнула Вилька, – я чуть из машины не выпрыгнула.

– Ты бы видела, как от меня люди в транспорте шарахались.

– Куда едем? Ко мне?

– Ну, ко мне, однозначно, нельзя, значит, к тебе и желательно закоулками.