В огне передовых линий

Именно так и было. На суда грузились только арийцы. «Второсортных» румынских солдат не подпустили к пристани и близко. Впрочем, такие отношения для нас не представились чем-то неожиданным. Мы знали уже, что румынские подразделения нередко использовались как прикрытие. В тылу у них располагались гитлеровские автоматчики и пулеметчики. При малейшей попытке перейти на сторону Красной Армии или отступить, гитлеровцы открывали огонь в спины своих союзников.

Чтобы закончить эту тему, приведу выдержку из статьи Е. Габриловича «В Крымских горах», опубликованной в «Красной звезде» 22 апреля 1944 года: «…румынских солдат не пускали в баню, если там мылся хотя бы один немец. Румынский офицер не мог войти без специального пропуска в немецкое офицерское кафе. В Евпатории румынских офицеров не пускали даже на пляж: проход в минных полях был сделан только для немцев и охранялся немецким часовым. Дошло до того, что публичные дома, которые румынское интендантство по приказу Антонеску отправило в Крым, были полностью „оккупированы“ немцами, не пускавшими туда румын».

После овладения Судаком по моему приказу командир 339-й стрелковой дивизии полковник Г. Т. Василенко сменил в корпусном подвижном отряде сильно поредевший батальон капитана Б. М. Буняка. Теперь на танки 244-го танкового полка сел десантом 1-й батальон 1133-го стрелкового во главе с одним из способнейших комбатов 16-го стрелкового корпуса капитаном Артемом Ивановичем Геновским.

До Алушты мы продвигались медленно — опять на дорогах завалы, обвалы, множество противотанковых и противопехотных мин. Интересная деталь: командиры подразделений ставили на подножки автомашин впередсмотрящих автоматчиков. Это были лучшие стрелки, в обязанность которым вменялось при малейшем подозрении на мину прямо на ходу открывать огонь по замеченному бугорку. Если мина — взорвется. Конечно, рискованная была самодеятельность, но людям очень уж не хотелось терять время.

Алуштой овладели с ходу, после короткой артподготовки из всех наличных артиллерийских систем и минометов. Подвижные отряды 16-го стрелкового корпуса и 383-й стрелковой дивизии, которые я объединил, решительно атаковали противника и сразу же стали продвигаться от юго-восточной окраины к Симферопольскому шоссе. К полудню город был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. Оборонявшийся здесь румынский пехотный полк численностью около 1500 человек перестал существовать: часть солдат и офицеров была уничтожена, часть взята в плен.

Когда бой закончился, со стороны Симферополя появилась какая-то колонна машин. Я выехал ей навстречу. Примерно в километре от города колонна остановилась. С переднего «виллиса» соскочил майор и представился мне командиром передового отряда 26-й мотострелковой бригады 19-го танкового корпуса 4-го Украинского фронта.

— И какая же у вас задача? — спросил я.

— Овладеть Алуштой.

— А что же вы будете ею овладевать, если город уже в руках шестнадцатого стрелкового корпуса?

— Вас понял, товарищ генерал. — И майор пошел разворачивать свою колонну.

Свой командный пункт в Алуште я расположил в доме дорожников на углу Судакского и Симферопольского шоссе (улица Красноармейская, 3). Удобный перекресток — с него видно во все стороны. И в любую сторону — прекрасная перспектива. Весна, весь город в цветам. Море нарциссов. А на улицах — что-то около 500 пристреленных лошадей. Уже раздувшиеся, начинающие смердеть туши. Постреляли их немцы, чтобы румынскому полку не на чем было отступать. И вот мы сидим с начальником политотдела да прикидываем, как пооперативнее очистить город от этой мертвечины. Решаем, что Штахановский лично займется столь неожиданным делом. Подождет прихода главных сил корпуса, которым приказано ускорить движение, и приберет на улицах.

Не буду подробно рассказывать, как мы шли к Ялте. Те же трудности, что и на пути от Феодосии к Алуште. К тому же пришлось выбивать небольшие группы противника из Артека и Гурзуфа. В общем, как бы там ни было, но к исходу 15 апреля подвижный отряд корпуса, в который влился и подвижный отряд 383 й стрелковой дивизии, подошел к Ялте и завязал здесь бой.

Каким-то образом впереди колонны автомашин с автоматчиками 383-й стрелковой оказался артиллерийский дивизион майора И. С. Демченко. Энергичный и инициативный командир, обычно очень удачно выбиравший огневые позиции, на этот раз дал промашку. Он развернул свои орудия прямо на шоссе и закупорил его. Мы с Барахтановым бросились растаскивать пробку. Хотя я давно уже был неравнодушен к этому командиру дивизиона, но тут выдал ему, как говорится, по первое число. Илья Степанович до сих пор помнит тот нагоняй, однако говорит, что обиды у него не было и нет.

Пишу об этом случае не для того, чтобы сказать, что из-за пробки, устроенной Демченко, мы не смогли с ходу ворваться в Ялту. Артиллеристы, видимо, все же не виноваты в нашей неудаче при первой попытке. Просто мне лишний раз хочется показать, насколько сильным было желание людей идти вперед. Надо же, артиллерийский дивизион обогнал моторизованную пехоту!