В огне соблазна

В комнате воцарилась тишина. Джонатан хранил молчание, и Дженнифер казалось, что пауза затянулась на целую вечность. Наконец он отвел глаза и направился к старинному деревянному резному буфету. Налив себе виски, Джонатан обернулся к Дженнифер.

— Что будете пить? Сок, лимонад, газированную воду? Я предложил бы вам спиртное, но, к сожалению, оно несовместимо с обезболивающими средствами, которые вы приняли.

— Стакан сока. Апельсинового, если можно, — попросила Дженнифер, чувствуя, как дрожит ее голос.

Пока он наливал напиток, Дженнифер рассматривала гостиную. Обстановка потрясала роскошью. Все здесь свидетельствовало о богатстве и процветании хозяина дома — пушистый персидский ковер, антикварные мастерски отреставрированные кресла и диван, хрустальная люстра, китайский фарфор и висевшие на стенах картины в тяжелых позолоченных рамах.

— Вот, прошу вас.

Джонатан подошел к дивану и протянул Дженнифер стакан сока. Его лицо снова было непроницаемым. Усевшись в кресло, стоявшее напротив, он положил ногу на ногу и, сделав несколько глотков виски, снова обратился к Дженнифер.

— Надеюсь, у вас есть разрешение на проживание в коттедже? — спросил он.

— Конечно, — ответила Дженнифер, бросив на него возмущенный взгляд. Неужели он принял ее за воровку или бездомную бродяжку? — Джудит — моя коллега, мы вместе работаем.

Джонатан кивнул и поудобнее устроился в кресле. По-видимому, он ждал дальнейших объяснений. Но Дженнифер молча смотрела на него, не в силах отвести глаз от его точеного лица. Ей бы очень хотелось, чтобы он не был так хорош собой, сексапилен и самоуверен. Но как бы трудно ей ни было говорить с ним, она решила ответить на все его вопросы, в конце концов он спас ее, привез в свой дом, несмотря на явную антипатию к ней.

Глубоко вздохнув, Дженнифер продолжила:

— Я работаю с Джудит, как я уже сказала, и она…

— И чем вы занимаетесь? — перебил Джонатан.

— Простите?

— Вы сказали, что работаете вместе с Джудит, — нетерпеливо напомнил он. — В какой сфере?

— Я журналист. А Джудит секретарша главного редактора в нашем журнале. Издание небольшое, но со своим сложившимся кругом читателей, вернее читательниц, которым мы очень дорожим.

— Вы любите свою работу?

— Да, очень, — искренне сказала Дженнифер.

Пока она спала, Джонатан переоделся. Теперь на нем была клетчатая рубашка, и взгляд Дженнифер притягивали завитки черных волос, видневшиеся в его расстегнутом вороте. Судорожно сглотнув, Дженнифер заговорила:

— Несколько дней назад Джудит предложила мне провести рождественские каникулы в ее коттедже. И я… я сгоряча согласилась.

— Но зачем?

— Что — зачем? — не поняла Дженнифер.

— Зачем вы это сделали? Почему такой привлекательной девушке, как вы, взбрело в голову провести Рождество в одиночестве? Вы наверняка получили множество приглашений и могли бы весело отметить праздники, переходя из одной компании в другую.

Дженнифер не знала, как реагировать на его слова. С одной стороны, Джонатан сделал ей комплимент, но с другой — явно принимал ее за какую-то легкомысленную особу, помешанную на веселых вечеринках. Дженнифер внимательно вгляделась в лицо Джонатана, но оно оставалось бесстрастным и холодным. Невозможно было догадаться, что творится в душе этого человека.

— Меня заставили так поступить личные обстоятельства, — тщательно подбирая слова, промолвила Дженнифер.

Она, конечно, была благодарна Джонатану за то, что он спас ее, но не собиралась рассказывать этому высокомерному властному человеку печальную историю своей любви.

— А-а, — протянул он, — вот в чем дело. Понимаю.

Это замечание вывело Дженнифер из себя.

— И что именно вы поняли? — с вызовом осведомилась она, вскинув голову.

Залпом допив виски, Джонатан насмешливо взглянул на Дженнифер.

— То, что вы убежали от своего дружка.

Дженнифер возмутил тон, которым это было сказано. Джонатан, похоже, мнил себя очень проницательным.

— Ошибаетесь, — сердито буркнула она.

— В самом деле?

— В самом деле!

— Но ваш побег из города так или иначе связан с сердечными делами. — Это был не вопрос, а утверждение.

Дженнифер захотелось встать и ударить сидевшего перед ней самоуверенного всезнайку. Она почувствовала, как кровь прилила к щекам. Устремив на Джонатана негодующий взгляд, Дженнифер лихорадочно придумывала хлесткую язвительную фразу, которая могла бы задеть его за живое.

— У вас очень выразительное лицо, — спокойно заметил Джонатан, поднимаясь с кресла. Казалось, ему не было никакого дела до того, что Дженнифер пылает праведным гневом. — Я должен был догадаться еще там, на дороге, что вы не можете быть внучкой Тимоти.

— Почему? — Вопрос вырвался у Дженнифер помимо ее воли.

— Потому что, судя по рассказам Джереми, родственники Тимоти — люди холодные и равнодушные, — объяснил Джонатан. — А вы — воплощение огня и страсти.

Подойдя к буфету, он плеснул себе еще виски, а затем снова вернулся в кресло.

Дженнифер не могла отвести взгляд от его стройной фигуры. Нет, банкирам непозволительно быть столь привлекательными, иначе все их клиентки сойдут с ума.