В огне. Том 2 (СИ)

— Охранник что-то говорил, и судя по его выражению лица, он обращался со Смоляковым довольно жёстко. Как будто приказывал. Смоляков смотрел на него, слушал, а потом достал из-под кровати сумку, ту самую, которую принёс накануне. Отдал её охраннику. Тот достал из сумки тряпку какую-то или ленту. Я плохо разглядел, он сразу её протянул к голове Смолякова, видимо, повязал ему на лоб. Затем достал из сумки здоровый нож и какую-то бутылочку. Открутил у неё крышку и чем-то из неё полил нож. Похоже было на краску густую.

— А не на кровь? — спросил я.

— Или на кровь, — согласился Егор и продолжил рассказывать: — А потом они ушли из комнаты. Поднялись по лестнице и подошли к какой-то двери. Охранник взял нож и произнёс над ним какие-то слова, будто заклинание начитывал. После этого отдал его Смолякову, и что-то ему говорил примерно минуту. Потом вылил себе на пальцы остатки жидкости из бутылочки и протянул руку Смолякову к лицу, наверное, размазал по нему эту жидкость. Пальцы прямо перед глазами были, Смоляков несколько раз их даже закрывал. Потом Смоляков долго смотрел на нож, а охранник начал открывать дверь, это краем взгляда было видно. А потом…

Егор замолчал, его правый глаз снова задёргался, видимо, воспоминания и рассказ давались ему тяжело. Я сходил ещё за водой. В этот раз жрец осушил стакан не так быстро, но опять до дна. После чего сказал:

— А потом я услышал звук открывания замка и понял, что они стояли за твоей дверью. Спросонья я не разглядел, куда они пришли, да и на этом ноже зациклился.

— Весёлая история, — сказал я. — Похоже, я пропустил много интересного.

— Не думаю, — ответил Егор, не оценив моего юмора. — Я еле успел спрятаться в шкаф. Хорошо, что спал на кровати поверх покрывала, и она была заправленной. У них и мысли не возникло, что в комнате кто-то мог быть. Охранник со злости пнул стул, долго ругался, а Смоляков вёл себя как зомби какой-то: просто стоял и смотрел то на нож, то на охранника. Потом начальник охраны забрал у Смолякова нож и велел ему идти к себе в комнату, умыться и ложиться спать. Смоляков ушёл, а охранник немного задержался, поставил на место стул, проверил, не осталось ли следов их присутствия. А потом тоже ушёл, заперев дверь.

Признаться, история меня впечатлила. Немудрено, что у моего жреца дёргался глаз. Я представил, какие эмоции пережил он, прячась в шкафу. Смолякова и начальника охраны следовало как можно быстрее арестовать.

— Проверь, где сейчас Смоляков, и что он делает! — сказал я Егору. — Надо знать, где его ловить.

Червяков быстро закрыл глаза и ушёл в себя, но почти сразу же разочарованно произнёс:

— Темно. Отсыпается, наверное.

— Логично, — согласился я с этим предположением. — Тем проще будет его брать. Ты тоже иди поспи хоть пару часов полноценно. А то я уже боюсь за твоё психическое здоровье.

— Нормально всё со мной, — ответил Егор и улыбнулся. — Но спать охота.

Червяков ушёл, а я решил быстро переодеться, после чего сразу же пойти к Ринату, рассказать ему о ночном происшествии и попросить поскорее арестовать предателей. Едва я переоделся, в дверь постучали. На автомате я подошёл к ней и открыл. На пороге стоял Смоляков.

От неожиданности я отпрянул и попятился. И хоть я и попытался сразу же взять себя в руки, но моё необычное поведение не ускользнуло от взгляда бывшего распорядителя.

— Что с тобой? — как ни в чём не бывало, спросил Смоляков. — Я пройду?

— Проходи, — ответил я и отошёл вглубь комнаты, шаря взглядом по сторонам в поисках какого-нибудь тяжёлого предмета.

Ничего подходящего на глаза не попадалось, тогда я оглядел Смолякова, пытаясь выяснить, не прячет ли он оружие. Но бывший распорядитель держал руки перед собой, и они были пусты.

— Поговорить надо, — сказал Смоляков и прошёл почти на середину комнаты.

— Ну ты иди в переговорку, — ответил я. — А я сейчас переоденусь и тоже подойду.

— Присяду? — спросил Смоляков, показывая на кровать, полностью игнорируя моё предложение.

Я начал подумывать, что в такой ситуации имеет смысл потянуть время, отправив при этом сообщение Коляну и Ринату, чтобы быстрее шли ко мне. Но на всякий случай ещё раз спросил:

— Может, всё же в переговорке пообщаемся?

— Нельзя нам вместе ходить по штабу, — ответил Смоляков. — Лучше здесь поговорить. Я обмотался.

— Но я-то нет! — возразил я.

— Нам главное, чтобы Шаман не узнал о нашем разговоре. Остальное ерунда.

Я понял, что увести бывшего распорядителя в переговорку не получится, но его уравновешенный тон меня немного успокоил. О том, чтобы потерять бдительность, речи не шло, я был на взводе, но по поведению Смолякова было видно: что бы он ни задумал, перед этим он действительно собирается поговорить.

— Хорошо, — сказал я и присел на стул. — О чём ты хотел поговорить?

— О том, что Шаман планирует тебя убить.

Моя реакция на это сообщение была искренней и эффектной — я удивился по-настоящему, да так, что моё удивление не укрылось от Смолякова. Только вот отреагировал я так не на планы Шамана, а на то, что Смоляков мне об этом рассказал. Бывший распорядитель развёл руками и добавил: