В океанских глубинах - Подводный флот (сборник)

Команда передавалась в первый отсек телеграфом и для надежности дублировалась голосом по переговорной трубе. Торпеды вышли и устремились к цели. Докладывая об этом в центральный пост, Захаров поймал себя на мысли, что думает, как привык в мирное время. Вот она, сила инерции! Его подсознательно волновал вопрос: холодными или горячими пошли торпеды к цели, продуются ли и всплывут ли они в конце дистанции. Так он всегда думал при учебных стрельбах. А теперь думы должны быть иными. Попадут ли "гостинцы" в борт транспорта и сработают ли взрыватели?

Подводники ждали грохота, скрежета, встряски, а на самом деле звук в некоторых отсеках едва услышали. И все же "щукари" поняли, что одним транспортом у Гитлера стало меньше.

В дневнике командира электромеханической боевой части лодки старшего техника-лейтенанта Н. Большакова 14 июля появилась короткая запись об атаке:

"Вскоре до нас донеслись два взрыва торпед. Фашистский транспорт водоизмещением в шесть тысяч тонн пошел на дно. Думаю, мы впервые открыли боевой счет подводников Северного флота".

Да, это было так. Когда после залпа Столбов поднял перископ и осмотрел горизонт, транспорт медленно погружался кормой в воду. Носовая его часть задиралась кверху, окутанная черной пеленой дыма. Вскоре воды фьорда сомкнулись над торпедированным судном. Командиру только и оставалось, что поздравить экипаж с первой победой. Из отсеков слышалось матросское "ура"...

Всего на несколько часов в открытии победного счета отстала совершавшая свой второй боевой поход Щ-401. Атаковать противника ей довелось в других условиях, а потопление досталось более дорогой ценой.

Этой лодкой командовал старший лейтенант Аркадий Ефимович Моисеев - до недавнего времени флагманский штурман бригады. Первый свой боевой поход молодой командир сделал при обеспечении командира дивизиона капитана 2 ранга И. Колышкина, а это хороший университет, давший ему путевку в самостоятельное командирское плавание. Атака небольшого транспорта в том походе была безрезультатна, но то не его вина. По инструкции глубина хода торпед устанавливалась пять метров, и они прошли под килем парохода. Теперь гидростат установили на отметку два метра, и торпеды могли поражать цели с малой осадкой.

Моисеев отлично знал северный морской театр, и это помогало его командирской практике. Вот и 15 июля, воспользовавшись дымкой предутреннего тумана, лодка шла к берегу в надводном положении. Командир рассчитал, что в это время суток видимость в районе мыса Кибергнес должна быть резко понижена и подход к нему наиболее безопасен, что вполне оправдалось.

Никем не обнаруженная Щ-401 находилась уже на подходах к порту Варде, когда вахтенный сигнальщик краснофлотец Пуфкоев сквозь пелену тумана разглядел два сторожевых корабля или тральщика, шедших зигзагообразными курсами, по-видимому, занимавшихся поиском подводных лодок на подходных фарватерах порта.

- Срочное погружение!

Лодка быстро ушла под воду.

Торпедная атака началась одновременно с погружением. Командир видел, что перед ним опытный враг - противолодочник. Но это ни на минуту не поколебало его стремление уничтожить противника.

- Дуэль так дуэль! Старпом, садитесь за таблицы.

Осторожно пользуясь перископом, сравнивая визуальные и акустические пеленги, он со штурманской скрупулезностью определял элементы движения противника и маневрировал для выхода в атаку. Ему помогал следивший за прокладкой и сверявшийся с таблицей старший лейтенант Фирсов - подтянутый офицер высокого роста с длинной рыжеватой бородой. И командир, и его помощник внешне были спокойны, хотя напряжение испытывали большое. Цели маневрировали, дистанция до них была маленькая. Диалог велся короткими фразами.

- Опять оба поворачивают вправо!

- На следующем галсе надо ловить. Они обязательно повернут влево.

- Я тоже так думаю.

- Все правильно, старпом, поворачивают! Аппарат! Моисеев считал сторожевики и тральщики важными, но "дешевыми" объектами и не мог позволить себе расходовать на них лишние дорогостоящие торпеды. Поэтому приказал приготовить всего один аппарат. Он понимал, что одной торпедой такую цель может поразить только снайперский выстрел, поэтому особенно тщательно выбирал позицию залпа и рассчитывал треугольник стрельбы.

- Пли! Дистанция восемь кабельтовых. Опустить перископ!

Звонкий взрыв торпеды слышали все. И тут над корпусом лодки раздался гром, словно от снежной лавины, свалившейся с гор. Это накрыла подводников первая, но далеко не последняя серия глубинных бомб. Тридцать шесть взрывов, прогромыхавших в непосредственной близости от борта, причинили немало неприятностей.

Вышли из строя командирский перископ и горизонтальные рули. Было несколько замыканий в электропроводке, вызвавших пожары. Но электрики Царев и Мосолов быстро их погасили. Да и командир ловким маневром в сторону берега вывел лодку из-под удара. Противолодочники его потеряли. После возвращения на базу Щ-401 вынуждена была встать на ремонт в док для устранения боевых повреждений...