В окопах Донбасса. Крестный путь Новороссии

За «Уралом» в кювете валялся модный, навороченный «Pathfinder» и наши разведчики обыскивали два вывалившихся из него тела. Эти «славные сыны великого украинского народа», продавшие Православную Веру и память предков, воевавших против фашизма, за права сексуальных меньшинств, были выряжены в натовские камуфляжи, брони и разгрузки, и сплошь увешаны гранатами. Ряхи отъетые, салом вскормленные, поросячьи глазки бегающие, испуганные — настоящие «украинские лыцари»! Пули, прошившие бока джипа, пощадили этих уродов — они просто ушибли бошки при резком торможении. Наши ребята даже ни разу не пнули этих мразей — спокойно сняли с них оружие и броню, Ангел перевязала им разбитые рыла. Взяли их документы — оказалось, высокопоставленные офицеры разведки. Я смотрел на этих мутантов, за зелёную резаную бумагу продавших свой народ, пытавших и убивавших русских людей за их желание оставаться русскими, сплошь увешанных дорогой импортной снарягой, — и бросивших своих людей в Дебальцево, попытавшихся сбежать при первых известиях, что котел в Логвиново захлопывается. Умные, как и положено крысам, с развитым инстинктом самосохранения — жалко, чуть не успели, самую малость… И ещё я думал о наших ребятах, — в простой дрянной форме, полуголодных и худых, никаких не суперобученнных суперменов, — которые всегда оставляют себе последнюю гранату, чтобы не попадать в плен. У этих «украинських розвидныкив» гранат было до фига — не было мужества и боевого духа.

Только перебинтовали этих тварей — мимо нас на огромной скорости попыталась проскочить ещё одна легковушка с людьми в военной форме, чуть не сбив пулемётчика, махавшего ей «остановись». Стали, дружно постреляли — никуда она не делась, осталась в кювете вместе с очередной порцией укровских умников, драпавших из котла. Потом показалась целая колонна. Дружно заняли позиции для стрельбы, ощущая твердеющее в груди напряжение. Наш боец проверил документы — перепуганные гражданские. Махнули им «езжайте». Тем временем на горизонте, прямо перед глазами, как в голливудском блокбастере, разыгрывался «экшн-эпизод». Какой-то снаряд умудрился попасть в тончайшую, ажурную железку высоковольтной мачты. Яркая вспышка — и мачта величественно валится набок.

Занятие на полигоне с использованием бронетехники

Подогнали МТЛБ, загрузили туда журналистов и одного раненого, я ещё, помню, сорвал с «Урала» мерзкую сине-жёлтую тряпку — «прапор украйины», и бросил её на пол нашей машины. Развернулись и на полной скорости — обратно в Углегорск. Было понятно, что нам предстоит много работы.

Только уже почти год спустя, на съезде «добровольцев Донбасса», когда я встретил ребят-казаков, участвовавших в этом бою, и мы вместе смотрели видео с поля боя, я от них услышал, что оказывается, на отходе по нашей МТЛБ активно работали вражеские РПГ, но не попали. А я-то думал, что первый день в Логвиново был тихий и всё самое интересное началось не ранее второго дня…

…По прибытии в штаб доложили Соколову обстановку в Логвиново, указали, что танки в решающей точке на подходах к Логвиново — абсолютно небоеспособны, и попросили дать им в усиление хотя бы один работающий. Обрадованный тем, что на всю бригаду наконец-то нашёлся один экипаж, который знает туда дорогу, генерал немедленно дал поручение: провести туда колонну мотопехоты. Точнее, не в само Логвиново, а лишь до позиций стоявшей в нескольких километрах перед ним миномётной батареи. «Колонна» — это несколько громковато сказано, с нами была пара танков и БМП и несколько «Уралов». Однако проводка колонны оказалась ещё той задачей. В полной темноте, с необученными экипажами, постоянно глохнущей, отказывающей и валящейся в каждую встречную по пути ямку техникой… Проводка длилась часов шесть — и если бы не наш славный Красный, — фиг бы колонна куда-то дошла. Сначала дотащили пару машин — потом возвращались и по одной притаскивали прочие. Красный беспрерывно выскакивал из МТЛБ, помогал чинить каждый на ходу глохнущий дрянной металлолом, корректировал действия необученных и трусливых водителей, цеплял на трос умудрившихся найти в чистом поле яму и засесть в неё, — словом, работал за целое ремонтно-эвакуационное подразделение.

Забегая вперёд, хотел бы отметить, что уже после операции один из наших советников передал мне, что в разговоре советников уровня управления бригады было сказано: «За эту операцию Красный и Маркер (это ещё один боец-разведчик из моей медроты) сделали больше, чем вся разведка и весь спецназ бригады вместе взятые». Так что мои похвалы нашему лихому механику-водителю (а также водителю, разведчику и так далее) Красному — это не пустая лесть, а дань его реальным заслугам.

…Утром весьма помятые после столь активной ночи явились в штаб бригады. Там узнали, что противник активно атакует Логвиново со всех сторон, пытаясь выбить из него наших. Нужно провести туда колонну наших танков и мотопехоты. Опять никто в штабе не знает туда дороги — кроме нас. Ну что же, как сказал Гагарин: «Поехали!»