В окопах Донбасса. Крестный путь Новороссии

Узнав об этом, некоторые служащие нашего отряда восприняли предложение о сокращении медотряда и его частичном переформировании в штыки. Среди них — Алексей и Денис. Юрий пытался аргументировать, но бесполезно. Люди почувствовали угрозу своему благополучию. Ведь уже как-то привыкли к устроенному быту и службе в отряде, а тут — такие перемены. Скорее всего, были и более существенные причины — гуманитарные грузы были бы в таком случае перенаправлены именно в те подразделения, где они действительно нужны. Не знаю, чем руководствовались Денис, Алексей и примкнувшая к ним Лилия (не помню фамилии). Она, как женщина хитрая и умная, понимала, что период «сидения и ничегонеделанья» подходит к концу. А поиметь из этой ситуации не удалось ничего — ни в материальном плане, ни в практическом. Одним словом, ни денег, ни власти. А хотелось и того и другого. Произошел очень некрасивый скандал с участием Алексея, Дениса и некоторых ребят из нашего отряда. В чем нас только не обвиняли! И в сокрытии денег и гуманитарки, которая якобы целыми фурами уходила в неизвестном направлении. И в том, что Юрий имеет счета, на которые ему приходят деньги, а он их скрывает. И никому на тот момент не пришло в голову, что практически все, что было потрачено на нужды медпункта, несколько раций, бронежилеты, лекарства, которые нужны были для раненных ребят, и многое другое, было куплено на ЛИЧНЫЕ средства Юрия Юрьевича Евича. Видимо, людям в голову не приходило, что человек может отдать своё, а не украсть, как они привыкли. Не знаю, чья это была инициатива, но нас с Юрой задержали и поместили на 5-м этаже, где базировался «Восток», в закрытый кабинет. Причём сначала забрали Юру, а потом пришли за мной. У меня уже было оружие, но не применять же его против своих? В кабинете под замком мы просидели около 2 часов в полном неведении. Ведь ситуация была безвыходная. Телефоны у нас отобрали, кто в отряде на нашей стороне и сможет нам поверить и помочь, мы не знали. Притом что в то время хватало людей, скорых на расправу, мы могли ожидать чего угодно. Нас спасло то, что нас не обыскали. У Юры был резервный маленький телефончик, о котором знали только мы вдвоём. Позвонили друзьям, обрисовали ситуацию, попросили помощи. Сидели, обнявшись, и ждали своей участи. Страшно было? Да, страшно. Но больше всего нам было обидно. Ведь мы знали, что все обвинения — абсолютная дикая ложь. Повернулся ключ в замке, вошел наш друг и просто хороший человек — «Арби» его позывной. Нас отвели обратно на наш этаж. Пришел Владимир Иванович Макович, на тот момент занимавший высокий пост в правительстве ДНР. Мы очень часто с ним сотрудничали и знали друг друга очень хорошо. Он пообещал нам всемерное содействие и помощь.

Наш друг, тоже служивший в отряде, офицер милиции в отставке Саша «Варяг» поставил возле нашей комнаты дежурного бойца, возможно, это спасло нам жизнь. На следующее утро за Юрием опять пришли и в очень культурной форме попросили проехать проконсультировать больного. Я понимала, что это значит. Не стала поднимать скандал, потому, что меня бы загребли следом. Ночью мы предвидели такую ситуацию, и я забрала себе блокнот с номерами телефонов всех людей, с которыми контактировал Юра все это время. Он ушел, а у меня как будто мир померк. Но нужно было что-то делать. Я подняла на ноги всех, кого могла. Дошла до Павла Губарева, которого мы тоже хорошо знали. Была у всех начальников силовых структур, которые были на тот момент. И, в конце концов, через знакомых в Москве дозвонилась до одного из советников Президента России. Кроме меня было очень много людей, которые занялись спасением Юры. Два дня я не находила себе места. Просила Высшие Силы помочь нам. В отряде ситуация тоже напряженная. Коллектив разделился на два лагеря — за Юру и против. Благо тех, кто «за», было больше. Очень неприятно было наблюдать, как Алексей и Лилия перебрались в кабинет Юрия Юрьевича. Они же не понимают, что просто поместить свою задницу в кресло командира еще не значит им стать. Для этого нужны мозги, способности и авторитет, заработанный поступками. А подлостью авторитет не зарабатывают. Уйти из здания я не могла, ведь с Юрой контакта не было. И любая информация, которая могла появиться, должна была дойти до меня как можно быстрее. Мне было очень тяжело эти двое суток. Спасибо за поддержку Андрею, Юле, Надюше, другим нашим друзьям, которые не поверили в ту чушь и грязь, которую на нас вылили.

Когда через два дня, утром в субботу позвонил телефон и я увидела, что это Юра, сердце чуть не выскочило из груди. Он сказал, что его выпустили, он не знает, где он находится, и просит его забрать. Я выскочила на улицу в поисках машины и по дороге встретила знакомого полковника в отставке, который знал нашу ситуацию и помогал как мог. Увидев его, попросила съездить за Юрой. Меня он не взял, видя моё крайне возбуждённое состояние. «Сиди здесь, я сказал!» Эти 20 минут, казалось, тянулись вечность.