В окопах времени (сборник)

Выскочив из блиндажа – тренированные глаза еще не успели привыкнуть к темноте – он рванулся вперед, разыскивая пулеметную точку, одну из тех, что второй день прижимали их к земле, вместе с минометчиками срывая одну атаку за другой. В принципе, несложная задача – раскатистый рокот пулемета, опять же чешского, едва ли не перекрывал грохота разрывающихся на нейтралке мин. Небольшой полуокоп, врезанный во фронт обороны, с установленным на сошках ZB-26 и приникшим к прикладу первым номером. И второй номер, застывший рядом с парой сменных коробчатых магазинов в руках. Россыпи свежих стреляных гильз на бруствере и под ногами. Отлично… Геройствовать он не стал, попросту выстрелив пулеметчику в затылок и, с разворота, – в лицо подающему. Отпихнув сползающий по стене окопа труп, рывком принял на руки пулемет, попутно порадовавшись знакомой машинке и только что поменянной обойме. Что ж, вот теперь точно концерт по заявкам начинается! Здесь подобным киношным приемам «а-ля Джон Рембо» еще не обучены – и тем лучше. Жаль только, что питается пулемет приставным магазином емкостью всего в каких-то двадцать патронов – придется рассчитывать лишь на них, а затем снова менять оружие. Или магазин, если, конечно, времени хватит. Ладно, прихватим парочку сменных, а там поглядим…

Поудобнее перехватив левой рукой пулемет за возвышающуюся над стволом рукоятку, он вышагнул обратно в ход сообщения, одновременно выжимая спуск. Первая же очередь смела троих вражеских солдат, спешащих к замолчавшему – ненадолго, как выяснилось! – пулемету. Разворот на «сто восемьдесят», и столь же короткая зачистка правого фланга. Не ожидали, домнуле? Охотно верю. Ну, что ж, как говорится, буна зиуа… Нет, вот чем хорош зброевский «двадцать шестой», так это небольшим, всего-то девятикилограммовым, весом. С родным ПКМом, а тем более американским М60 так особо не побегаешь, не в Голливуде, чай! Да и не постреляешь «от бедра» особо. Впрочем, это он что-то вовсе не в тему сравнил, поскольку до изобретения этих пулеметов оставалось еще никак не меньше нескольких десятков лет… Пустой магазин полетел под ноги, на его место с негромким щелчком сработавшего стопора встал запасной. Эх, выйти б сейчас на минометную позицию, захватить один их стволов да поупражняться в прицельной стрельбе по их же собственным окопам! Ничего, в принципе, сложного – учитывая расстояние между двумя линиями обороны, достаточно просто изменить прицел градуса на три и уложить веером десяток мин – больше в любом случае не дадут! А уж там…

Прежде чем получить в упор несколько остроконечных 7,92-мм пуль, несущихся к цели со скоростью более чем семьсот метров в секунду, вывернувшийся навстречу солдат успел-таки вскинуть винтовку и выжать спуск. Обидно – и глупо! Тяжелый, отбрасывающий назад удар пониже левой ключицы – и боль. Пока еще неосознаваемая в горячке боя, почти полностью растворяющаяся в захлестнувшем организм адреналиновом шторме, но уже рвущая грудь боль. В следующий миг мир перевернулся, стремительно опрокидываясь над головой, и последнее, что он еще успел увидеть, было иссиня-голубое, без единого облачка сентябрьское небо Причерноморья одна тысяча девятьсот сорок первого года…

Тренировочная база «Хронос», Земля, Россия, 2210 год

– У него получилось? – человек, облаченный в черный флотский китель с золотыми погонами адмирала, повернув седую голову, взглянул на сидящего напротив офицера:

– Уже есть данные по откату?

Собеседник, судя по тускло отблескивавшим в приглушенном кабинетном свете погонам, носящий звание контр-адмирала военно-космического флота, едва заметно улыбнулся:

– Да. Объектом был тот немецкий офицер в блиндаже. Коррекция удалась в полном объеме. Психоматрица стерта, состояние операнга Рогова хорошее, сейчас он проходит курс психосоматической реабилитации.

– Как у вас все просто – «объект», «удалась», – адмирал едва заметно дернул краешком сухого, с узкими губами рта. – А в чем был смысл этой коррекции-то? Что вы изменили в нашем легендарном прошлом? Или это секрет? Даже от меня?

– Да нет, что вы, какой секрет, – контр-адмирал пожал плечами. – Точнее, уже не секрет. Если б не мы, то после полученного в сентябре сорок первого ранения обер-лейтенант Гюнтер Штамм отправился бы на лечение в Германию. И там познакомился бы с участниками группы Ольбрихта, став одним из заговорщиков, готовивших покушение на Гитлера. В отличие от нашей истории, покушение оказалось бы удачным, и фюрер погиб еще в сорок втором. В действие был бы введен план «Валькирия», одновременно начались переговоры с Англией и США. Крайне невыгодные для нас переговоры. Союзники быстро поняли бы свою выгоду и согласились с условиями Германии…

– Постой, Сережа, не спеши. Но ведь этого не было в нашей истории? Откуда ж оно взялось?