В оковах бездны (СИ)

— Игорь, не знаешь, почему у меня часто возникает безумное желание треснуть тебя сковородкой? Я просто оттачиваю кулинарные навыки. Ясно? Дома у нас мама хозяйка, поэтому не часто перепадает возможность попрактиковаться. Пока есть шанс угробить чью-то кухню, я от него не откажусь. Зато потом, когда выйду замуж, буду радовать своего мужчину разными вкусняшками, — сказала я, встряхнув волосами.

Заметила, как у Ларина глаза прищурились и губы в тонкую линию натянулись. Интересно, хоть капелька ревности появилась в его крови?

Ларин оттолкнулся от дверного проема и сел за стол. Я расположилась напротив него. Ели молча, бросая друг на друга пронзительные взгляды.

— Очень вкусно, — вдруг похвалил меня, а я чуть со стула не упала.

От него добрые слова — это на вес золота.

— Рада, что понравилось. Надеюсь, что тот, кто меня полюбит, тоже оценит. В моей семье будут строгие правила: сперва семейный ужин, а уже потом все дела. Надо родным больше внимания уделять, а не работе, у которой нет ни конца, ни края.

— Отличные слова человека, который еще не работает. Посмотрю я потом на тебя, как ты свое условие выполнять будешь, когда следователем станешь, — хмыкнул Игорь, изучающе посмотрев на меня.

— Даже спорить не буду с тобой на эту тему, нервы целее останутся. Итак, перейдем к вопросу нашего совместного времяпрепровождения. В зал меня будешь брать с собой, в магазин за продуктами тоже и давай хоть раз выберемся вместе в кино.

— Значит, похода в клуб тебе было недостаточно? Я думал, что тебе впечатлений теперь до конца жизни хватит, — проговорил Игорь, скрестив руки на груди.

Я невольно заскользила глазами по его татуировке.

— Как там, кстати, дела обстоят с Алмазовым? Я дала показания следователям, по сто раз им описала то, что произошло. Зачем ты мне адвоката нанял?

— На всякий случай, если вдруг Алмазов начнет ситуацию наизнанку выворачивать. Хотя, чтобы он там не говорил, у нас очень много видеозаписей о том, как они проводили свои игры. Леденящие душу кадры, — вздохнул Ларин, а я накрыла своей ладонью его руку.

— Что тебя беспокоит? Поделись, — настаивала я.

— Владельцем клуба «Сердце дьявола» является Добровольский Лев Владиславович. Он занимается темными делами, я на него кое-какую информацию откопал, но этого мало, чтобы засадить за решетку. Так вот, когда в его клубе обнаружили группу наркоманов, издевающихся над девушками, он сказал, что ничего не знал, что купил здание и не проверял, замурованы ли шахты. Вчера этот человек преградил мне путь посреди проезжей части и сказал, что хочет поговорить с глазу на глаз. Так я выяснил, что Ярослав Львович Алмазов — внебрачный сын этого человека. Это его единственный сын, в браке детей так и не дождался. Лев Владиславович предложил мне немалую сумму, чтобы я замял это дело и уничтожил улики, настоятельно просил, чтобы и ты не выступала свидетелем в суде. Пригрозил, что если его пацана отправят за решетку, то мы познаем всю его ярость. Так что в моей жизни добавился еще один враг. Хорошо, что слушание дела этого отморозка только через пару месяцев. Я уже приказал надежным ребятам спрятать все улики против Алмазова, чтобы ненароком их никто не уничтожил. Лев Владиславович уже подкупил тех двух девушек, с которыми ты была. Думаю, что и тебе бы он деньги предложил, да подобраться не может, ты же никуда из моего дома не выходишь.

У меня челюсть отвисла от услышанного, часто заморгав, сжала пальцами волосы. Вот же черт!

— Он в своем уме? Сынок людей убивал, а он хочет его на свободе оставить? Пусть сгниет в тюрьме этот псих. Я дам показания в суде, меня он не подкупит, — уверенно ответила, нервно заерзав на месте.

— Тань, я опасаюсь, что если ты выступишь, как свидетель, Добровольский тебе или твоей семье причинит зло, — проговорил Игорь и устало потер шею.

— И что ты предлагаешь? Всю жизнь прятаться? Дать показания и уехать в другой город, чтоб не нашли и не отомстили? — насторожилась я.

— Я хочу, чтобы ты не участвовала в этом деле. Нам хватит улик засадить Алмазова и без твоего выступления в суде. Тебе надо уехать, пожить в другом городе, на всякий случай.

— То есть, ты хочешь весь удар взять на себя? Если Ярика посадят, то Добровольский явится только за тобой. Супер! Не жизнь, а сказка, — вздохнула я, сложив руки на груди.

— Тань, я каждый день рискую получить пулю в лоб. Привык так жить, не хочу, чтобы ты тоже оглядывалась по сторонам и везде видела подвох. Меня не раз уже пытались убить за то, что не подчинялся воле преступников. У тебя жизнь только началась, хочу, чтобы ты выжила. Рядом со мной опасно… Я сестру родную не уберег, не прощу себе, если и с тобой что-нибудь случится. Если соберут мои ребята больше улик против Добровольского, то засажу за решетку еще и его.

Я поднялась со своего места, подошла к Игорю и села к нему на колени, прижалась своей щекой к его щеке и зажмурилась. Мысль о том, что Ларина могут убить, выворачивала мне душу наизнанку.