В оковах бездны (СИ)

Его слова заставили мое сердце замереть, а потом пуститься в скачки. Оно билось о ребра с такой силой, что, казалось, еще немного и разлетится на части. Невероятная волна освобождения снесла все на своем пути. Будто миллион иголочек разом ворвались в мое тело, и я, вскрикнув, получила долгожданную разрядку. Ларин через несколько секунд тоже достиг пика удовольствия, успев в последний момент выскользнуть из моего тела. Мы тяжело дышали, смотря друг другу в глаза. Не знаю, о чем думал он, у меня ни одной мысли не было в голове, я просто дрейфовала на волнах наслаждения и не хотела, чтобы этот миг развеялся.

Подушечкой большого пальца Ларин провел по моей нижней губе, его пальцы переместились на подбородок, а губы припали к моим в нежном поцелуе, вызывая трепет в моей душе.

— Таня, что же ты со мной делаешь? — выдохнул он мне в губы, прожигая взглядом.

Я задрожала в его руках, не находила нужных слов, поэтому просто молчала, отвела взгляд в сторону. Ларин ухватил меня за подбородок и заставил смотреть ему в глаза.

— Жалеешь? — спросил он ледяным тоном, прищурился.

В черных глазах мерцали молнии.

— Нет, — честно ответила. — А ты?

— Только об одном, — признался он, а я горько усмехнулась.

Конечно, вот и вернулся прежний Ларин, который беспощадно топтал чувства. Хорошо, что я не поддалась иллюзии, иначе бы снова поранилась. Надо принять тот факт, что мы занялись сексом, чтобы просто выплеснуть накопившиеся эмоции. Опять все шиворот навыворот. Видимо у меня такая судьба, полагаться на зов сердца, а не разума. Однако о том, что произошло, я действительно не жалела. Лишь в его объятиях почувствовала себя живой, настоящей и нужной. Ларин словно хищник наблюдал за моей реакцией, а потом после минутного молчания продолжил:

— Жалею о том, что, став первым мужчиной в твоей жизни, не получил статус единственного. Как бы там ни было, ты все равно будешь только моей, — заявил он, а у меня рот открылся от удивления и неожиданности.

Кто-то сдох в лесу? Что за перемены? Это точно Ларин?

— Если хотел быть единственным то, какого черта оттолкнул меня от себя? — нахмурилась я и, подхватив свои вещи с пола, умчалась в душ, не дав возможности Ларину ответить на вопрос.

Почему-то была уверена в том, что когда вернусь в спальню, не обнаружу там Игоря. Наверняка, получив желаемое, он уже ушел, захлопнув за собой дверь. Сердце сжалось до боли от этих мыслей. Натянула на себя футболку, сняла с сушилки шорты и надела их. Решила, что не стоит дома ходить полураздетой, а то, как выяснилось, гости могут нагрянуть в любой момент. В квартире стояла гробовая тишина, поэтому не сомневалась в том, что Ларина уже и след простыл. Вот только заметив в коридоре на вешалке его пальто, сердце ускорило бег. Осторожно вошла в комнату и замерла. Игорь, сидел на корточках, продолжал украшать мою елку. Невольно скользила взглядом по его обнаженному торсу, затормозила на красных отметинах, оставленных моими ногтями, и краска прилила к щекам.

— Поговорим? — спросил Ларин таким тоном, будто я пришла к нему в кабинет на допрос.

Снова в его глазах стужа, опять скрыл все эмоции, возвел вокруг себя привычную бетонную стену.

— Нам есть о чем? — задала встречный вопрос, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди.

Тоже возвела вокруг себя барьер, закрыв от него все свои чувства. Сердце как ошалевшее металось из стороны в сторону, моя душа кричала так, что оглушала, а внешне я была сама невозмутимость. Я любила Игоря так сильно, что было невыносимо видеть лед в его глазах. Это ранило меня, приносило мучения такой силы, будто под ногти щепки загоняли.

— Тань, я понимаю, что обидел тебя. Правда, понимаю… Просто хочу, чтобы ты осознала, почему я отпустил тебя тогда. Всего лишь хотел уберечь тебя, потому что ты не безразлична мне, — признался Ларин, не отрывая взгляда от меня.

Игорь был напряжен, собран, казалось, что воздух в комнате начал вибрировать вокруг него. Я же наоборот, на удивление, была абсолютно спокойна.

— Не волнуйся, я все прекрасно поняла. Если на этом все, то прошу тебя уйти, я хочу побыть одна, — сказала ледяным тоном, который присущ Игорю, а не мне.

Ларин поморщился от моих слов, с шумом втянул в себя воздух, губы поджал, а в глазах ярость плескалась. Мне не хотелось выслушивать очередную исповедь о том, что нам не быть вместе, что все сложно и опасно. Я осознавала это, поэтому просто смирилась с этим фактом, уже ни на что не надеялась и не собиралась тратить ни свое, ни его время.

— Нет не все! — рявкнул он, у любимого брови сошлись на переносице. — То, что сейчас между нами было, говорит лишь об одном… Я тебе до сих пор небезразличен.

— Допустим, — пожала плечами. — Я никогда не скрывала от тебя своих чувств. Как дура, влюбилась в самого черствого человека на планете.

Ларин зажмурился на миг, будто впитал в себя мое признание, а потом подошел ближе, заключил в плен своих рук, смотрел мне в глаза, не моргал. Как удав гипнотизировал перед тем, как придушить и съесть.