В оковах мрака

— Я стану ловить ртом воздух от восторга каждый раз, когда твои мышцы будут перекатываться под моими ладонями. А затем я сожму твои бёдра, чтобы показать, что мне нужно больше, — Конрад приподнял брови, и она пробормотала: — К тому моменту я уже потеряю голову окончательно.

— Значит, ты не станешь меня останавливать, если… — он сглотнул, и его голос упал на октаву ниже. — Если я попытаюсь забраться рукой под твоё платье?

— Останавливать? Я положу твою ладонь на мои трусики, — ответила она, вырывая у вампира ещё один отчаянный вздох.

— Я запущу свои пальцы под это чёрное кружево и сорву их.

О, этот мужчина определённо думал о большем, чем только лишь о том, как будут её груди ощущаться у него в руках.

— Конрад, я буду влажная для тебя.

Его глубокий рокочущий голос сделался низким, когда он прохрипел:

— А я буду таким чертовски твёрдым для тебя.

— Тебе захочется меня укусить?

— Да, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — А ты мне позволишь?

Она позволит ему всё, что он пожелает.

— Я ни в чём тебе не откажу.

— Тогда я укушу тебя в шею, и твои груди тоже. И твои бледные бёдра, чуть повыше чулок.

Сколько страсти было в этом мужчине. Наоми едва не всхлипнула.

— Мы опять это делаем, играем словами, бросая друг другу фразы, сплетая их.

— Как будто танцуем.

Она покачала головой и прошептала:

— Словно занимаемся сексом.

Конрад заглянул ей в глаза так пристально, что Наоми показалось, будто её окутал огонь.

— Наоми, ты заставляешь меня желать, чтобы в меня вдохнули жизнь. Только я хочу, чтобы это сделала ты. И никто другой.

Глава 21

Это был второй по счёту сексуальный опыт Конрада, если считать тот раз в душе с Наоми.

У этой девушки не было тела, прикосновение к которому он мог бы почувствовать, а у него не было эрекции, но всё равно ощущения оказались ошеломительными. Поэтому Конрад даже представить не мог, что испытал бы, если бы они познакомились, когда ещё оба были живы.

Естественно он знал, что то, что происходит между мужчиной и женщиной, доставляет удовольствие. Однако Конрад никогда не ожидал такого эмоционального накала, столь бурного трепета, охватившего его при осознании, что Наоми испытывает к нему желание. Никогда ещё он не чувствовал уверенности, что женщина, если он решится ей овладеть, будет для него влажной и вцепится в его бёдра, желая большего.

Наоми приподнялась на носочки и легонько потёрлась своей щекой о его. Конрад почувствовал электрические разряды, но не ощутил прикосновение кожи девушки. Он попытался представить, какой мягкой она должна была казаться.

— Я хочу чувствовать тебя, Наоми. Я хочу быть в тебе.

Она закрыла глаза и прикоснулась своими губами к его губам.

— Бог мой, как бы я хотела быть из плоти и крови.

Вампир застонал, услышав в её голосе неутолимое желание. Подобное положение вещей приводило Роса в отчаянье. Он хотел её сильнее, чем любую другую женщину на свете — и был уверен, что будь она жива, Наоми вдохнула бы в него жизнь. А ещё Конрад верил, что она приняла бы его таким, каков он есть.

«Но я не могу ей обладать…»

С тихим проклятием на устах Конрад уронил руки, и они прошли сквозь Наоми. Отвернувшись от девушки, он заметался по комнате, останавливаясь время от времени только для того, чтобы в бессильной ярости ударить кулаком о стену…

Вампир сумел взять себя в руки лишь, когда штукатурка под его ударами уже вот-вот грозила обратиться в порошок. Конрад бросил быстрый взгляд на Наоми, но она смотрела на него так, будто он достал ей луну с неба. Чёрт возьми, Рос мог привыкнуть к таким взглядам.

Если он попросит её о большем, не сочтёт ли она его смешным? Они знали друг друга совсем недолго. У неё был опыт, а у него… нет. К чёрту всё — он должен был узнать.

— Ты бы хотела быть со мной? Если бы могла? Не только для секса?

Наоми грустно улыбнулась в ответ.

— Где-то там, в реальном мире, тебя ждёт твоя предначертанная тебе судьбой Невеста.

— Наоми, может быть, это ты… ты моя Невеста.

При этих словах у Наоми замерло сердце, но она заставила себя спросить:

— Тогда почему я тебя не пробудила? Твоё сердце не бьётся, и ты, как и прежде, не дышишь. И физически… никак не реагируешь на меня.

— Я думаю, что мои инстинкты вампира не распознают тебя как мою Невесту, потому что на деле ты не существуешь, — ответил он. — Я должен знать, не игра ли это для тебя? Не играешь ли ты со мной, потому что я просто подвернулся под руку как удачная возможность развлечься?

— Я не играю с тобой, Конрад. Но даже если бы между нами не было никаких физических барьеров, я не знаю, вышло бы что-нибудь у нас или нет. Мы слишком разные.

— Что, чёрт возьми, ты хочешь сказать этим «слишком разные»?

— Ничто на свете для меня не может быть ценнее жизни. Я жажду её настолько, что готова кричать от безысходности. А ты… уничтожаешь жизнь. И, кажется, будто для тебя это ничего не значит.

— Да, я убиваю. И это единственное, что я умею делать лучше всего.

— Знаешь, если бы ты делал это из самозащиты или ради благого дела, в которое веришь, я могла бы понять. Но лишать жизни ради денег? Я никогда не смогла бы смириться с этим.