В оковах страсти

— Что я убила наследника? — уточнила Николь. — Так вот, значит, какие слухи обо мне распространял Мортимер? Думаю, я в состоянии понять, что вы могли в такое поверить. В конце концов, мне было все равно, что Мортимер подозревал меня в причастности к смерти младенца. Сам факт, что он так считал, делал мою победу еще слаще. — Она покачала головой. — Но мертвый младенец, которого он видел, был не моим, а ребенком из одной крестьянской семьи. Он родился мертвым, и его мать вскоре после родов умерла. Гленнит отвезла моего малыша к Хилари де Вес-си в Марбо, и с тех пор Саймон рос в ее семье.

— И вы говорите, что он ребенок Фокса? — Рейнар схватил ее за локоть, и его глаза грозно полыхнули. — Если это правда, то почему вы не сказали ему о его сыне сразу, как только мы прибыли в Вэлмар? Зачем нужно было обманывать нас многие месяцы?

— Потому что, — Николь посмотрела на Рейнара, а потом перевела взгляд на, Генри и Нильса, — Саймон не похож на Фокса, как, впрочем, не похож и на меня. У него светлые волосы и голубые глаза…

— Как у Мортимера, — подвел итог Рейнар. Николь кивнула.

Рейнар отпустил ее.

— Даже если он ребенок Мортимера, нужно было сказать Фоксу. Он бы принял мальчика и растил как своего наследника. Ради вас он сделал бы все.

— Но откуда я знала? — возразила Николь. — Фокс ненавидел Мортимера. Я боялась, что он возненавидит и Саймона за то, что тот внешне напоминает Мортимера, даже если он не, — она сделала упор на частицу, — не сын Мортимера.

— Может быть, ваши первоначальные страхи и имели основание. Во всяком случае, я в состоянии их понять, — заметил Рейнар. — Но вы прожили с Фоксом несколько месяцев, делили с ним ложе и могли бы уже понять, что он не обидит ребенка.

Справедливому гневу Рейнара Николь противопоставила свой праведный гнев.

— Он однажды сказал мне, что не знает, что сделал бы, если бы узнал, что я родила ребенка от Мортимера. У меня не было уверенности, что Саймону не грозит опасность! Предположим, что Фокс не поднял бы на ребенка руку, но он мог отослать его и лишить права первородства! В то время как Саймон является законным наследником Вэлмара и Марбо!

— И как, вы полагаете, сумеет он подтвердить свое происхождение, если о его рождении никому не известно?

Николь хотела ответить, но, когда увидела за спиной Рейнара Джиллиан с корзиной в руках, сказала:

— Наш спор лишен смысла, если Фокс умрет. Отойдите в сторону и пропустите слуг. Они несут все необходимое для Гленнит.

Рейнар расторопно повиновался, и Джиллиан в сопровождении двух мальчиков заспешила вверх по лестнице с ведрами дымящихся отрубей.

— Вам тоже лучше отправиться за ними, — произнесла Николь. — Гленнит понадобится ваша помощь.

Рейнар пригвоздил Николь недоброжелательным взглядом.

— Если Фокс умрет, его смерть на вашей совести. Возможно, вы не желали ему зла, но до такого печального состояния довела его ваша ложь!

Рейнар вместе с остальными мужчинами последовал за слугами наверх. Николь перевела дух и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Рейнар говорил правду. Если Фокс умрет, то виновата будет она одна.

Она медленно тронулась к выходу из замка, раздумывая, куда пойти, чтобы не слышать стонов и криков Фокса. Она предпочла бы вонзить кинжал себе в грудь, только бы не слышать воплей своего возлюбленного, страдающего от невыносимой боли.

Во дворе к ней подходили люди, чтобы выразить озабоченность состоянием Фокса и подтвердить преданность своей госпоже. Она тепло благодарила их, изо всех сил стараясь не разрыдаться. Однако проявление признательности Томасом оказалось последней каплей. Николь не выдержала и расплакалась. Перепуганный мальчик погладил ее по руке.

— Не плачьте, миледи. Я уверен, что все будет хорошо. Гленнит — самая лучшая из целительниц. А милорд сильный и стойкий. Я знаю, он поправится.

Николь сквозь слезы кивнула, приободренная словами пажа. Ей отчаянно хотелось верить, что все закончится благополучно.

— Спасибо, Томас, — прошептала она и заспешила прочь, опасаясь, как бы ее снова не остановили.

Она направилась в сад, вспоминая, как гуляла в саду в Марбо маленькой девочкой. Там находила она прибежище в минуты тревоги, которые довольно часто выпадали на ее долю. Усевшись в беседке, увитой розами, она тоскливо покачала головой. Желтые и розовые лепестки, в изобилии покрывавшие кустарник, наполняли воздух пряным ароматом, оказывавшим на нее успокаивающее воздействие. Что стало со свободолюбивой девочкой, которой она когда-то была? С тех пор как она обвенчалась с Мортимером, ее существование превратилось в борьбу за выживание. Сначала она сражалась за себя, а потом начала бороться за своего ребенка. Счастливых мгновений в ее жизни почти не случалось, а те минуты физического наслаждения, которые ей выпадали, она испытала благодаря Фоксу. И сейчас она со всей ясностью сознавала, что с его уходом радость разделенной с ним любви уже не повторится.