В омут с головой

До места оставалось ехать часа четыре. Встречные машины теперь вовсе пропали. Из живых существ он видел лишь перебегающего шоссе лося, которого едва не сбил, и огромную черную птицу, сопровождающую его машину, будто чего-то выжидающую. Зимин не верил в приметы. Чему быть, того не миновать, а потому такие чувства, как страх, казались ему лишними. Какой смысл вздрагивать при виде направленного тебе в лоб ствола пистолета, если тебе суждено умереть в собственной кровати от прободения язвы.

Дорога напоминала двугорбого верблюда, то поднималась ввысь, то опускалась, чтобы вновь начать подъем. Встречную машину он увидел километра за три, когда взлетел на очередной горб. Обе находились на одном уровне. Их встреча состоится в низине, после чего они поменяются местами. Зимин узнал летящую ему навстречу машину. Возможно, он ошибся, но вряд ли. Просто он желал этой встречи, думал о ней, и она случилась. Что это? Происки судьбы? Случайность или закономерность? Не важно. Ясно одно: просто разъехаться — значит упустить один из возможных шансов найти партнера. Или врага.

Автомобили сближались, скорости были слишком велики, и решение не терпело отлагательств. Зимин резко затормозил, круто вывернул руль влево. Колеса завизжали, джип встал поперек дороги, не оставляя возможности объехать его. Ему повезло. У встречной машины тормоза работали исправно, их визг сорвал стаю птиц с макушек сосен. Шикарный «Шевроле» замер метрах в трех. Обошлось. Столкновение в таком месте двух броневиков могло кончиться плачевно для обоих.

Минута тишины. Зимин облегченно вздохнул, открыл глаза и глянул в сторону серебристого джипа. Он не ошибся. За рулем сидела Екатерина Ольшанская. Оба чего-то выжидали, не трогаясь с места, пристально меряя друг друга взглядами.

Первой потеряла терпение хозяйка «Шевроле». Дверца открылась, и женщина спрыгнула на дорогу. В правой руке у нее была бейсбольная бита. В храбрости ей не откажешь. Решительная дамочка.

Сделав шаг вперед, Катя остановилась.

— Эй, псих, освободи дорогу.

Зимин улыбнулся. Общение началось достаточно мирно. Оставалось найти общий язык. Он вышел из машины, обошел ее и оказался лицом к лицу с дамой, о которой знал все, а она о нем -ничего. Катя сделала шаг назад, сжимая тяжелую дубинку в руке.

— Воевать мы не будем, Екатерина Андреевна. Нам лучше поговорить.

— Кто ты?

— Человек, знающий Ольшанского и причины, по которым он погиб. Для меня остается загадкой причина, по которой вы взяли его фамилию. Мне также не ясно, каким образом вы оказались в Тихих Омутах. Очень не хочется верить в то, что вы заодно с Иваном Нагорным и участвовали в заговоре против членов экспедиции «Матерый шатун», в которую входил ваш муж.

— Кто ты?

— Я один из тех людей, которым свойственно делать ошибки по недомыслию и слишком завышенной самооценке. Многие из них непоправимы. Сожалеть бессмысленно, надо что-то делать.

— Хватит умничать. Или говори толком, или убирайся с дороги.

— Хорошо. Только один вопрос. Что вы знаете об Антоне Бартеньеве?

— Он в тюрьме.

— Вас это устраивает?

— Кому какая разница? Теперь уже ничего не изменишь.

— Уверены? А я хочу попытаться это сделать. Только одному трудно. Он арестован по ложному обвинению. Отчасти и я в этом виноват. Моя цель — освободить его.

— Это невозможно. Самое большее, чего ты добьешься, окажешься в той же тюрьме.

— А если подумать?

— Все твои думы разобьются о каменные стены.

— Не хочешь помочь мне?

— Я здравомыслящий человек и ставлю перед собой реальные задачи. Назад я не вернусь.

— Решила удрать? А как же твой бизнес? Большие деньги кидаешь кошке под хвост.

— Послушай, парень, ты сумасшедший. Если тебе хочется нырять в омут, твое дело. Мне рано помирать. Я еще не решила своих задач на этом свете.

— Каких, например? Если ты порядочная женщина, то у тебя может быть только одна цель. Отомстить Нагорному и Фокину за гибель твоей семьи и друзей.

— Что ты можешь знать об этом?

— Много. Решение принимал нынешний губернатор Фокин, исполнителем был Иван Нагорный. Они похоронили всех свидетелей, начиная с жителей таежной деревни и кончая членами экспедиции с их семьями. Чудом выжила только ты. Но я в чудеса не верю. Если учесть тот факт, что ты сама оказалась в Тихих Омутах под покровительством Ивана Нагорного, значит, помогала ему в его грязных делах. Но мне очень трудно поверить, чтобы мать участвовала в заговоре против своей трехлетней дочери. В такой бред даже я не поверю. Что скажешь?

— Ты и впрямь многое знаешь.

— Да, много. Бартеньев меня попросил выяснить имена членов экспедиции. Эти имена нужны тебе. Так он сказал. Я провел небольшое расследование и все узнал. Может быть, пришло время убрать машины с дороги, отложить оружие в сторону и поговорить?

— Согласна.

Они разошлись по машинам и припарковались к обочине. Устроившись в тени на склоне дорожной насыпи, Зимин спросил:

— Что у тебя общего с Нагорным?