В омуте страха

После того, как люди Разини с боем покинули ресторан, проблемы свалились на голову мафии, как ведро с водой. Полиция немедленно прибыла к гостинице и начала обыск. Конечно, деньги и влияние босса мафии, пусть и пока не полностью вошедшего в криминальный мир Дальнограда, смогли значительно снизить накал страстей и местные полицейские, обыскивали здание, закрывая глаза на неудобные предметы и непонятных личностей, что иногда выскакивали перед ними.

Разини, который практически никогда и не перед кем не унижался, не считая Крыстика, в этот раз включил всё своё искусство дипломата и даже опустил свою репутацию в глазах одного из офицеров полиции. Тот прибыл по прямому поручению начальника Дальноградского отделения, а он, как стало известно мафии, был одним из немногих, кто представлял собой хоть какую-то честность в этих коррумпированных кругах.

— Проблемы могут начаться у всех нас, мистер Разини. Я очень сильно рискую.

После обыска гостиницы лейтенант Григорьев лично прибыл к боссу мафии и начал переговоры. Он явно нервничал, поскольку ему редко доводилось проводить обыск в заведении, которое являлось фактически главной базой гангстеров. Разини сидел, как настоящий король города, коим он в принципе не являлся, но всем своим видом показывал властность и то, что, несмотря на ситуацию, именно он будет диктовать условия. Тем не менее, он понимал, что трона под ним ещё нет, а то, что представляло его подобие, было весьма шатким.

— Рассмотрим ситуацию под другим углом, господин Григорьев, — Разини подвинул бокал с янтарной жидкостью полицейскому и тот с благодарностью его принял. Этим жестом, Дон показал, что зла полицейскому он не желает и что он точно выйдет из гостиницы необиженным. Главное, что сам Дон не обиделся, — мои парни прибыли в ресторан и хотели отдохнуть, однако им предложили поиграть в игру.

— Допустим, такое могло произойти, — согласился лейтенант.

— А когда мои люди начали выигрывать, один полез в драку и по чистой случайности погиб.

Григорьев открыл было рот, чтобы сказать в каком состоянии нашли тело Хана, но замолк, посчитав, что спорить нет смысла. Дон настоит на своем мнении, а он получит мишень на спине. Это ему было не нужно. Поэтому он медленно кивнул, подтверждая версию Разини.

— А потом вооруженные люди ворвались в этот… притон и принялись стрелять почем зря и ранили моего человека. Так кто в итоге виноват, лейтенант?

Полицейский не ответил. Он лишь сидел перед доном мафии, как нашкодивший ребенок и старался сделать всё, чтобы его не наказали.

— Думаю, что ответ на этот вопрос нужно спросить у вашего начальника, не так ли?

— Николаев, конечно же, поверит моему отчету, у него нет сил, чтобы противостоять саботажу.

— Он может написать отчет в Петроград, — предположил Разини, слегка разжав руки из замка, в которые они были сложены, — тогда начальство пришлет кого покрупнее.

— Такое могло бы быть, если бы Николаев не боялся лишиться должности. В столице подумают, что он не способен справиться с собственными сотрудниками, и найдет ему замену. Нет, он не рискнет.

Разини довольно улыбнулся. Ему начинал нравиться этот лейтенант. Однако, якшаться с полицией было против его правил. Тем не менее, вполне возможно однажды будет поставить этого Григорьева на место Николаева. Свой человек в полиции никогда не помешает.

— Тогда я не понимаю, что является препятствием для наших переговоров?

— Прокурор мне дышит в затылок, и какая бы ни была дыра, где ваши люди устроили перестрелку, я не могу закрыть на это глаза, — пояснял полицейский. Лейтенант отличался от других людей его ранга. Он был высок ростом, хорош собой. Одет по форме обычного полицейского: синие брюки, державшиеся на подтяжках. Белая рубашка и голубой китель, а также фуражка с гербом России и скрещенный щит с мечом посередине.

— Я прекрасно вас понимаю, — вежливо произнес Разини, неохотно соглашаясь. Он знал, что в городе существует некая иерархия у местных властей. Градоначальник сидел на подсосе у Баскаков, но когда надо мог взять что-то и у Анархистов, полиция играла по правилам, которые диктовали им свыше, но и они брали у всех, кто мог предложить. А вот прокурор был полностью человеком Бада. Они с ним были в доле, и поговаривали, что Анархисты прикрывают различные похождения прокурора Победова, — ситуация не самая лучшая, и я думаю…

— Вы неправильно думаете, мистер Разини, — грубо перебил его полицейский, — прокурор требует не просто человека, а вас, но в данном случае я решил проблемы только из-за глубокого уважения к вам.

— Я все понял, — кивнул Разини, — я разберусь, можете не беспокоиться, и ваши усилия не останутся без внимания.

Григорьев хмыкнул. Заметив, как Дон слегка дрогнул, расслабился, а после встал и, пожав руку, двинулся к двери, где, остановившись, задержался и произнес:

— Это в наших общих интересах, мистер Разини.