В омуте страха

— Поэтому шлет самого ценного человека в организации, — недовольно сплюнул в раковину гангстер, — Джек, после того что случилось… ну ты понимаешь, я Разини верю не больше чем этим шкафам, которые за дверью стоят.

— Поаккуратнее, — Джек остановил Фредерико, пока тот не ляпнул какую-нибудь глупость, но капитан даже не стремился остановиться.

— Я серьезно Джек, ты дал нам все, деньги и возможность почувствовать себя значимыми. По-хорошему, ты должен быть Доном, а Разини пусть считает деньги где-нибудь на складе.

Джек нахмурился. Фредерико слишком разошелся. Не хватало, чтобы он такие речи начал распространять в Семье, когда они вернуться.

— Из уважения к нашей дружбе, я не стану говорить Разини то, что ты мне тут наплел.

Гангстер-повар усмехнулся, ему явно было плевать на это, но жесткая рука Джека схватившая его за предплечье заставило мафиозо напрячься:

— Но больше, чтобы никто от тебя подобного не слышал.

Гангстер лишь промолчал, оставаясь при своем мнении и не собираясь убеждать Джека. Фредерико был одним из немногих гангстеров, что могли противиться воле босса и иногда вставлять своё мнение в гениальные планы Разини, однако, в конечно итоге им все равно приходилось выполнять то, что прикажут, даже если это им не нравилось.

Жеменес подумал, что план по внедрению был придуман именно Фредерико, дабы хоть немного почувствовать себя значимым для банды и попробовать временно уйти от всевидящего ока Разини. Джек также не исключал, что все придумал и Маленький Дон, но Илья в последнее время отстранился от босса, предпочитая лишь делать вид, что участвует в делах Семьи, а сам в это время проворачивал схемы, на которые Джек предпочел закрыть глаза, ведь у него и самого было рыльце в пушку.

Поезд продолжал набирать обороты, создавая внутри себя томно-спящую атмосферу. Джеку приходилось играть роль официанта на полном серьезе. Он улыбался там, где раньше мог нагрубить или даже применить силу. Шутил, невпопад стараясь зайти за своего парня, разносил еду и напитки охранникам, которые ежечасно сменяли друг друга.

Весельчаки, которые любили перекинуться в картишки, считались настоящими профессионалами, которые не приемли шуток, и готовы были обыскивать Джека постоянно, как он появлялся в ресторане. Первый раз так и случилось, но поскольку у Жеменеса кроме кулаков с собой ничего не было, подозрение выказывали лишь его накладные усы:

— Пидорские, какие-то, — сделал ему комплимент один из людей Победова.

В отличие от весельчаков, эти в карты не играли, предпочитая молча жевать свои сэндвичи, в которые с заботой плевал Фредерико, а Джек со сдержанной улыбкой относил охране. Те ничего не подозревая, ели их как настоящие шедевры кулинарии, запивая все тем же сладко-кислым лимонадом.

Один раз, Жеменес увиделся со своим знакомым с перрона, который тут же позвал официанта к ним в вагон, поболтать и перекинуться в карты. По его улыбчивому лицу, Джек понял, что на поезд они пронесли и другие интересные напитки помимо лимонада. Растянуто улыбаясь, гангстер пообещал, что обязательно зайдет, как только закончит дела на кухне, а сам начал просить судьбу, чтобы этот кошмар поскорее закончился.

Когда Джек в очередной раз убирал испачканные тарелки, прозвенел колокольчик в кухне. Войдя внутрь, он увидел, как Фредерико собирает целый поднос на специальную тележку. Его лицо слегка побледнело, а сам он явно нервничал. Завидев Джека, он смог лишь произнести:

— Пора.

* * *

«Ты ждешь? Чего же?» — мысленно проматывая у себя в голове одно и то же, Джек со скрипом вел тележку к купе прокурора.

На удивление гангстера, вагоны для пассажиров выглядели действительно уютно и порой, могло создать иллюзию того, что тебе здесь нравится, и ты готов так путешествовать хоть всю жизнь, объезжая горы и реки необъятной России.

Однако Джек, который, даже работая официантом, не смог избавиться от скуки этого места. Ему казалось это всё рутиной, которая снедала его. Все эти несколько часов, которые он ждал, пока Победов соизволит наконец-то пообедать.

Как пояснил Фредерико, прокурор не любил вагоны рестораны, предпочитая работать у себя в купе и не выходя из него больше чем на десять минут, дабы посетить уборную или покурить. Разумеется, все походы он совершал в кругу двоих охранников.

Вот и сейчас, прокатывая тележку по узкому коридору вагона, Джек обнаружил, что перед дверью в купе прокурора стоят, двое крепких мужчин, скрестив руки перед собой и смотря только вперед. Заприметив Джека, они нахмурились и словно стена преградили ему путь.

— Обед для Игната Филипповича, — тут же произнёс Джек, слегка сжимая кулаки и готовясь к возможному силовому методу.

Охранники, чуть ли не обнюхивая каждое блюдо Фредерико и Джека в том числе, принялись осматривать подошедшего официанта и обед. Когда они поняли, что Жеменес чист, один из охранников неожиданно спросил:

— Что за странный запах у обеда?

— Я почем знаю, — пожал плечами Джек, — возможно специи, не я готовил.