В опале честный иудей

Представьте себе такую картину: стоит человек, одна его половина - сверху донизу - в ярчайшем освещении, вторая - в самой непроницаемой тени, затемнена, вроде бы и отсутствует... Именно в таком - уполовиненном - виде преподносилось слушателям и читателям авторство «Бухенвальдского набата». Внимание журналистов было сосредоточено на ярко освещенной половине - композиторе Вано Мурадели. Они наперебой брали у него интервью по поводу интересовавшей всех песни. Ни один из журналистов не посетил поэта Ал. Соболева, ни разу не побеседовал с ним по телефону.

Для прессы поэт Ал. Соболев - автор стихов горячо принятой людьми антивоенной, антифашистской песни - попросту не существовал.

В газетах замелькали заголовки: «Почта автора “Бухенвальдского набата”» - таким автором называли Мурадели. «В гостях у автора "Бухенвальдского набата"» - опять же у Мурадели. И т.п.

Я хочу подчеркнуть особо: значение «Бухенвальдского набата» в жизни страны в те годы было настолько велико, что заголовки вроде названных воспринимались как нечто само собой разумеющееся, как должное, заслуживающее почет, как наглядное подтверждение того, что появление «Бухенвальдского набата» стало значительным событием в жизни страны. Ведь никогда ранее, никогда и позже ни об одной песне в СССР не оповещалось специальным заголовком в газете. Например, «В гостях у автора песни “Партия - наш рулевой”». Это ведь были все надуманные, навязанные людям произведения песенного жанра. А насильно, говорят, люб не будешь. Да и газеты, хоть и партийно-послушные, как-то не спешили выскакивать с такими заголовками.

Публикации о Вано Мурадели как об авторе (получалось, единственном) «Бухенвальдского набата» оскорбляли Ал. Соболева, лишний раз откровенно ущемляли его авторское право. Может быть, работники прессы не понимали разницы между понятиями «автор» и «соавторы»? Или все-таки умышленно обходили поэта Ал. Соболева, имея на то негласное указание? В последнем я сомневаюсь: для того чтобы «не знать», «не видеть» и «не слышать» поэта Ал. Соболева, с лихвой хватало журналистского чутья, профессиональной привычки держать нос по ветру. Какие же вести доносил ветер из осведомленных источников до их носов? Вести важности чрезвычайной, ориентирующие четче и обстоятельнее, чем вовсе и не нужные в данной ситуации прямые сигналы «сверху»: журналистам стало известно - земля слухом полнится, - что написавший стихи «Бухенвальдский набат» - еврей!.. Еврей?!. Да тут никакие указания не нужны: до прочно сидевшего в памяти 1953 года было рукой подать... Так что эту неведомую персону лучше и не открывать! Как бы не нарваться на неприятность.

Куда удобнее и совершенно безопасно кричать на все лады о Мурадели, композиторе известном, который в «Бухен-вальдском набате» сумел вновь подтвердить свое незаурядное дарование музыканта. Гурьбой к Мурадели!

Щедро подносимые Ал. Соболеву прессой и радио горькие пилюли демонстративного игнорирования, замалчивания «подслащало» и нейтрализовало одно неизменное, даже обязательное комическое обстоятельство, которое почему-то не заставляло ни задуматься, ни одуматься писавших о песне «Бухенвальдский набат». Посудите сами, уважительно ли по отношению к Мурадели звучали в корреспонденции «В гостях у композитора» восторженные похвалы... стихов, «которые...», «от которых...» и при этом - ни слова о музыке!

Говоря о подобных пассажах прессы, не умаляю ли я роли и значения музыки Вано Ильича Мурадели в песне «Бухенвальдский набат»? Ни в коем случае! Наоборот, здесь, считаю, состоялось не так уж часто встречающееся взаимопроникновение и слияние талантливой музыки и талантливых стихов, что и увенчалось триумфом «Бухенвальдского  набата»: встретили восторженно и благодарно, слушали - со слезами.

В этом коротком рассказе об отношении советской прессы к поэту Ал. Соболеву я смогу огласить такой итог: за двадцать семь лет (от времени появления песни до смерти поэта) к Ал. Соболеву, как в период бурной славы «Бухенвальдского набата», так и после, до конца жизни поэта, ни разу не обратился ни один представитель отечественной прессы! Общими усилиями журналисты страны сделали коллективный весомый вклад в замалчивание автора стихов «Бухенвальдский набат». И скорее всего я все-таки не права, отвергая компартийные санкции, касающиеся Ал. Соболева. Неясно ли, что за сверхъединодушием журналистов, «подручных партии» (определение Хрущева), шарахнувшихся от Ал. Соболева, так и мнится силуэт дирижера из отдела пропаганды ЦК партии, отдела-командира всех СМИ СССР.

О том, что советская пресса заговорщически молчала об Ал. Соболеве из-за его «национальной неправильности», «национальной неприемлемости», назовите как хотите, говорит одно вроде бы и незначительное событие. Как-то Соболеву позвонила некая поэтесса, «дама бойкая», в литературных кругах 60-х годов небезызвестная. Не стану называть ее имени по вполне понятной причине: поступок ее. не иначе как вынужденный, красивым все же не назовешь. А я не могу подтвердить данный факт «справкой с печатью»...