В опасной паутине. Книга первая

− Контроль слетел, к чертовой бабушке умотал. Похоже, мне тоже лучше алкоголем не злоупотреблять. Если бы я сам знал, Оленька, что именно тебе сказать. Для меня появление твоего жениха, как удар обухом по голове. Потрясение, если, одним словом.

− Вы не виделись с детства. Лет с девяти? — Ольга дождалась моего согласного кивка и тихо продолжила: − Я так поняла, что ты не тот, за кого себя выдаёшь. Как думаешь, я имею право знать, кто ты на самом деле?

− Имеешь, солнце. Имеешь ты право. Вот только говорить обо мне сложно. Много есть такого, чего невозможно объяснить.

− Попробуй. Вдруг пойму, − в голосе подруги прозвучало не только ехидство, но и обида. Надо исправлять.

− Знаешь, судьба — это такое странное… явление, или… Короче, это то, что невозможно предсказать, как бы кто не считал. Думаю, ни одному ясновидящему не придёт в голову, что случившееся со мной, реально на самом деле. Знаешь, имя Константин для меня значимо. Так вышло, что я выжил в этом мире, потому что погибли два хороших мальчика. Костя Логинов и Костя Разумовский. Первому из них я обязан шансом скрыть свою настоящую личность, второму… В теле второго я живу, Ольга.

− Что? — Ольга дёрнулась и уставилась на меня немигающим испуганным взглядом. Я усмехнулся.

− Не демон я, не бойся. И не убивал их, честно. К причинам их гибели я не имею отношения. Меня можно назвать вселенцем, просто душой человека из совершенно другого мира. Так называемого параллельного. В моём мире есть много теорий по этой теме. Одна из них гласит, что в какой-нибудь важный момент истории мир может раздвоиться. Две реальности могут пойти совершенно разными путями, параллельно. Знаешь, это надо объяснять явно на более трезвую голову.

− Ты протрезвеешь к утру, конспиратор. А я к тому времени умру от любопытства. Давай откровенничай как есть, − Ольга расслабилась и аккуратно подвигалась, устраиваясь удобнее среди подушечек, при этом постаравшись не разбудить посапывающего Давида.

− Меня когда-то звали Константин Велесов. Я подходил к сороковому рубежу своей жизни, был профессиональным военным. Потом потерял семью, отомстил и погиб. Очнулся в теле умершего внука князя Разумовского. Точнее, ушла его душа, а тело было ещё живо. Как и почему так случилось, даже не спрашивай. Назови это волей высших сил. Кому-то и зачем-то я здесь понадобился. Дед меня спас и принял. А я разделил с ним судьбу. Кстати, он рядом. В виде призрака, − я хмыкнул, заметив, как Оля вздрогнула и завертела головой. — Его вижу только я. Это если кратко.

− Знающий? А ты полон сюрпризов.

− У нас таких людей именуют экстрасенсами, некромантами и прочей… фигней, прости за грубость. Это неважно. Что касается Давида… У меня был друг. С пятнадцати лет мы почти не разлучались. Вместе учились, вместе куролесили, вместе бегали по девчонкам, вместе служили. Твой Давид его точная копия. Мне почему-то кажется, что это он и есть, настолько они похожи. То, как он говорит, его жесты, его эмоции… До дрожи всё знакомо. Слишком знакомо, Оленька.

− Что с ним случилось?

− Погиб. Совсем молодым, − я устало прикрыл глаза, вспоминать тот страшный момент не хотелось. — Взорвался на мине во время нашего первого самостоятельного задания. Мы только-только закончили военную академию. И он был первым из призраков, кого я увидел и услышал. Едва не сошёл с ума тогда.

− Почему? Разве видеть призраков настолько необычно? В нашем мире знающие редкость, конечно. Но за сумасшедших их никто не принимает. Наоборот, ценят как сокровище. У вас иначе?

− Да. У нас таким как я проще попасть в дурку с диагнозом шизофрения, чем стать сокровищем. Когда спустя несколько дней после смерти ко мне явился отголосок души Давы, я подумал, что всё, отбегался. Но он заговорил со мной, попросил передать весть своим родным. Я не смог отказать, даже считая его своей галлюцинацией. Пришлось выкручиваться, придумывать историю о разговорах по душам. О том, что Давид хотел сказать, да не успел.

− Знаешь, − Ольга протянула тонкую руку, подхватила свой почти полный бокал с вином, отпила глоток и сказала, задумчиво глядя в ночь за окном. — До утра много времени. Давай-ка не коротко, а… откровенно поведай о себе, своей семье. Мне это нужно, Кот. Хочу тебя понять, узнать. Сейчас именно тот момент, поверь мне. Я знаю.