В опасности

Рабб. Щекотливое дело. Если он в докладе скажет всю правду, Рабба выбросят на улицу. Толковый моряк, порядочный человек, его любят подчиненные. Сломался во время шторма, это правда. Но ему не повезло. Не полагается человеку попадать в такой шторм. Он мог проплавать всю жизнь и не сплоховать ни разу - если бы не этот злосчастный шторм. И очень мало вероятности, что ему случится угодить в такой шторм еще раз. Опять же, будь он на своем судне, с четко обозначенными обязанностями, ему помогло бы выстоять чувство долга.

Опытный моряк; жизнь поломана из-за одной неудачи.

А ведь можно вообще не упоминать о нем в докладе, думал капитан Эдвардес... но в глубине души он знал, что не сможет так поступить.

*

Сутер, исполнявший теперь обязанности старшего, тоже отправился спать: по своей новой должности он был освобожден от вахты. Да и дел в машинном отделении оставалось мало. Порядок был почти восстановлен. Ущерб оказался не так уж велик: машины, к счастью, остановились вовремя, ничего не успело сломаться.

Сутер погасил свет и лег. Но проспал недолго. Он услышал, что его кто-то зовет; потом увидел сердито уставившиеся на него глаза мистера Макдональда.

- На том свете человек отбрасывает рассудок, мистер Сутер, как я вам и говорил! - сказал он.

И, наверно, был прав: лицо у него было совершенно безумное и вместо своих усов - длинные черные усы мандарина.

Сутер задушенно вскрикнул, сел, зажег свет. Макдональд исчез; но спать больше не хотелось. Он снова сел и принялся читать книгу. Автором ее была Этель М. Дэлл.

*

Перед тем как отправиться на боковую, мистер Рабб вынул несессер и маникюрными ножничками стал подрезать кожу на лунках. Сами ногти он никогда не стриг - они всегда были обкусаны под корень. Но лунками занимался и ногти полировал специальной подушечкой. Джентльмена узнают по ногтям.

Решение у него созрело окончательно. Капитан с помощником сговорились против него. С того самого дня, когда он не одобрил их танцев в Норфолке, по разным мелким признакам было видно, что они намерены его опорочить. Таковы дурные люди: они не встанут против христианина открыто, они будут вредить ему исподтишка.

Случай им представился. В этот страшный шторм он проявил рассудительность, избежал смертельных ловушек, которыми они окружили его, теперь они выставят его в таком свете, что он будет уволен. А ведь они боялись ничуть не меньше: разве не видел он, как сам Эдвардес запаниковал в рулевой рубке, когда подумал, что мостик вот-вот рухнет? Но если он доложит об этом, кто поверит ему на слово?

Приказ, отданный Давидом мужу Вирсавии, - ничто по сравнению с приказами, которые они ему давали! Подчинился бы хоть одному из этих приказов, был бы уже мертвецом, чего они, конечно, и добивались. А он вот жив. И все равно они взяли над ним верх.

Он мог бы написать президенту и разоблачить их заговор, но вряд ли его свидетельству поверят скорее, чем словам этой парочки. Но он не доставит им такого удовольствия. В Белизе он сойдет на берег. Но на "Декарт" не сядет. И тогда им его не достать! А работу он найдет быстро. Есть компании, которые ухватятся за человека, служившего в знаменитой "Сейдж лайн".

*

Дик Уотчетт тоже не мог уснуть. Лицо у него горело, мысли роились в голове. Он думал о сегодняшнем обеде. У механика нервы сдали. У ребят нервы сдали. Даже мистер Бакстон плакал! Мистер Бакстон! А у него самого нервы в полном порядке. Он крепче их.

Это его удивляло - но и придавало огромную уверенность в будущем. Он попал в шторм мальчишкой, а вышел из него мужчиной. Закаленным моряком. Впервые в жизни он долгое время стоял перед лицом смертельной опасности - и не надломился, притерпелся к ней. По чести, теперь ему было все равно, какие еще опасности могут ждать его впереди.

А что до китайца - странно, почему он из-за него так волновался. Пусть умрет. Китайцев на земле много; одним больше, одним меньше, разница невелика. И даже лучше, если он умрет: это будет более складное завершение истории. С другой стороны, если он поможет китайцу сбежать в Белизе, проскользнуть у капитана между пальцев... это было бы волнующее приключение.

Дик представил себе, как он встретится с Сюки, как она теперь его воспримет. Он, конечно, о своих приключениях рассказывать не будет - ей уже кто-то другой рассказал. Может быть даже, об этом напишут в газетах, и она с жадностью будет проглатывать строку за строкой, а потом кто-нибудь из команды встретится с ней и расскажет о китайском бандите: как Дик взял его голыми руками и как его казнили за страшное преступление... или же кто-то из команды расскажет ей о молодом китайце, о том, как Дик арестовал его по приказу капитана, а после, зная, что он невиновен, наперекор всему помог скрыться... Трудно было решить, что лучше.