В осаде (СИ)

В положенное время я надел кольчугу, шлем и взял в руки меч. На стене я стоял над воротами, там, где должно всё случиться. Сейчас я смеюсь, оглядываясь назад, туда, на стену над воротами и на Бога, Который не смог угадать людей. Мы ждали до вечера. Я был там, на месте, и ночью. И - ничего не случилось. Зоркие докладывали о суете, а ночью - о новых кострах, но так ничего и не случилось. Утром я и сам увидел то, что должен был понять ещё вчера: они не испугались нас, но они усомнились в себе. И то, и другое было их ошибкой, а война не прощает ошибок. И когда ворота открылись, и три сотни воинов вошли клином в их лагерь... Эти три сотни шли не на смерть. Я обещал им жизнь и сдержал слово - труба прозвучала вовремя. Они вернулись героями, а их государь ничего не успел сделать. Я больше не боялся штурма. Я знал, что он когда-то будет, но это будет штурм обречённых. Так я думал. Часами, днями сидел я в своих покоях, наблюдая мыслями их метания, советы и колебания. Наблюдая их государя, который был готов уйти, но глаза женщины, что ждёт его, не пускали его. Будут ли они брать нас измором? - думал я и не мог ответить на этот вопрос. Как я уже сказал, проходили дни, недели...и постепенно я перестал о них думать, я думал только об их государе, его мысли лежали тяжестью в моём черепе, они еле поворачивались и были бледны и жалки. Я был прав - он не мужчина, он не может ей сказать: я проиграл. Они будут брать нас измором. И стеречь себя каждую ночь. Они превратились в лисицу. Схватка с лисицей не так страшна, но она требует осмотрительности - главное не дать ей шанс. Если я буду по-прежнему Богом, я могу ошибиться, ведь как всякий Бог, я люблю героев, а сейчас не время героев: нас сторожит лисица. Чем страшна лисица? - спросите вы. Тем, что она знает свои слабости, и это даёт ей ум. Да, мерзкий, неуютный и трусливый, но - именно этот ум заставляет её не упустить свой шанс. Нам придётся считать припасы, считать дни, считать дожди. Как это мерзко! Для того ли я стал Богом? Несчастный Бог, Ты что-то не так сделал, - говорил я себе, и ночи сменяли дни, и я всё меньше был похож на Бога, обещавшего им жизнь. Чувствовали это и они. Когда я проходил по Городу, глаза их исподтишка и опаской мгновенно посещали меня и тут же уходили - они боялись, что я прочту их сомнения и прикажу убить их. Да, они всё ещё боялись меня, но уже сомневались. Это естественный ход вещей, время упоения Богом сменяется временем сомнения, временем отрицания, временем ненависти... Каждый Бог это проходил, в разное время и в разных землях. Не исключение и я. Только я об этом не думал, когда становился Богом - я был молод и хотел давать жизнь.