В открытое небо (основано на жизни французского писателя и летчика Антуана де Сент-Экзюпери)

Они сворачивают в одну из боковых, гораздо менее людных улиц и, увидев в окнах свет, подходят ближе. Это шумное питейное заведение, где вино подают в низких стаканах, а анисовку – рюмках-наперстках. Мермоз заказывает бутылку вина на троих, но сам он, с обычной своей жаждой потерпевшего кораблекрушение, успевает уже опрокинуть в себя три стакана, в то время как двое его приятелей едва пригубили первый. Сержант поворачивается к компании мужчин, облокотившихся на барную стойку, и в непринужденной манере обращается к ним с вопросом: где здесь, в Тьонвиле, можно познакомиться с девушками – благопристойными, но не слишком? В ответ ему могут посоветовать только местные бордели. Он отрицательно качает головой и поворачивается к сослуживцам.

– Платить за секс – это как зеленый салат кушать. Досыта не наешься.

Один из местных, по жилам которого течет уже гораздо больше анисовки, чем крови, считает необходимостью на этот комментарий обидеться.

– Кем это ты себя вообразил, чтоб трепать здесь языком о чести девушек Тьонвиля, фанфарон?

Мермоз откидывает назад волну светлых волос, слишком длинных для военного. Местный житель вызывающе глядит на него остекленевшими глазами, и так как Мермоз не отвечает, петушится еще больше:

– В чем дело, переросток? Тебе мыши язык откусили? Или ты сам себе его со страху проглотил? Пойдем выйдем, если не боишься.

И мужчина направляется к выходу. Гийоме и Гарне начинают подниматься со стульев, однако Мермоз кладет свои ручищи на плечо каждого и усаживает их на место.

– Если нет классного перепихона, сойдет и добрая драка. Вернусь через минуту.

Он идет к выходу, а оба ефрейтора обмениваются взглядами. Не могут решить, что им делать: остаться в баре, как им было велено, либо пойти взглянуть, что там происходит. Но поскольку клиенты заведения уже дружно потянулись к выходу, при всем желании дойти до двери они не успевают. Мермоз уже возвращается с той же насмешливой улыбкой, с которой и уходил. Минуты оказалось более чем достаточно. На той стороне улицы явственно видны торчащие из мусорного бака ноги паренька, что взялся задирать сержанта, отчаянно дергающиеся в воздухе в попытках их владельца выбраться.

Подойдя к стойке, Мермоз обращается к хозяину:

– Включите в мой счет наше вино и то, что пил мой новый друг. – И кивком показывает на улицу.

До вечерней поверки в казарме есть еще время, и Гарне ведет всех на танцы, где громом грохочет музыка. У входа в зал входные билеты проверяет старик в ветхом смокинге. Маленький оркестрик-квартет играет что-то похожее на польку. На танцплощадке никого нет, но возле бара сгрудились стайки девушек и молодых людей, половина из которых – военные.

Экспертный взгляд Мермоза тщательно изучает все заведение, пока не натыкается на нечто привлекающее его внимание. В дальнем углу сидит одинокая женщина, на вид постарше, чем большинство порхающих вокруг девиц. В темно-синем платье до колена с бахромой по подолу и завязанной узлом нитью жемчуга на груди, она пьет воду с мятой из высокого стакана. Есть в ее облике что-то, что кажется ему знакомым: светлые кудрявые волосы, высокие каблуки, вызывающе высокая грудь… Мермоз как-то загадочно улыбается. Гийоме знает, что, когда Мермоз громко хохочет, все отлично, он просто развлекается. Но когда он улыбается – это означает, что случиться может что угодно. Прослеживает направление его взгляда и обнаруживает блондинку, на которую сержант пялится столь откровенно, что она ощущает его взгляд и реагирует едва заметным движением, выдающим заинтересованность.

– Прошу меня простить, парни. У меня тут дельце образовалось в углу за баром.

Гийоме хватает его за рукав.

– Не ходи туда. Это же невеста Пеллетье.

– Вот дела, а я так сразу и не понял!

И вот на этот раз – да, теперь Мермоз хохочет, да так заразительно, что вслед за ним заходится в приступе смеха и Гарне, просто складываясь пополам.

– Ой, какую же рожу скорчит Пеллетье, если ты его телку подцепишь! У него же в сей момент усы отвалятся!

А вот Гийоме абсолютно серьезен.

– Пеллетье может быть где-то здесь.

– Да нет, я уверен, – говорит Гарне. – Он всегда заранее в часть возвращается, я видел, когда в карауле стоял. Он же у нас как часы. Ровно в семь – уже обратно, чтобы к супу не опоздать, он так на ужине экономит.

– Да это неважно, здесь он или нет. Здесь его сослуживцев полно. И стоит тебе подойти к его девушке, он об этом все равно узнает.

– Дак еще и лучше! Гарне, ты бы сколько дал, чтобы увидеть его физиономию, когда ему об этом рассказывать будут?

– Миллион франков!

На его глазах, пока Мермоз идет к девушке, она отшивает наглеца, который пытался завести с ней разговор. На дела такого рода нюх у него практически безошибочный: он знает, что она ждет его.

В Сесиль он находит женщину веселую и раскованную. Гийоме с нескрываемой тревогой провожает взглядом эту парочку, когда они выходят вдвоем, и за этим событием наблюдает не только он, а еще не одна пара любопытных глаз.

– Я уже сыта по горло, мне надоело быть с Назером, – говорит она ему по дороге.