В отрыве

Нам повезло, рассчитывая на конструктивный разговор и, возможно, немалый заработок, плохой Вадим приехал буквально за пятнадцать минут. Он поднялся в номер в сопровождении телохранителя Василия. Внешность у Васи была классической для этой категории граждан: среднего роста, но в ширину почти как в высоту, короткая стрижка, внушительные бицепсы, когда-то сломанный и как попало сросшийся нос и такие же поломанные уши. Видимо, когда-то мужик занимался борьбой или смешанными единоборствами. Вадим был противоположностью своему телохранителю: худой, даже тощий, высокий, с нездоровым серым лицом и бегающими глазами. Я поймал себя на мысли, что внешне он очень соответствовал тому прозвищу, что я ему дал. Действительно, выглядел он плохо.

Чтобы немного усыпить бдительность противника, я вёл себя так, будто изрядно перепил, и для пущей убедительности выронил на пол несколько купюр. Колян же и вовсе сидел в кресле, уставившись в одну точку на стене, постоянно почёсывая то голову, то шею, чем очень напоминал наркомана накануне ломки. У меня даже мелькнула мысль, а не снюхал ли он ночью, несмотря на запрет, пару дорожек. Впрочем, могло ли такое быть от кокаина, я не знал, поэтому не стал сильно заморачиваться на эту тему. Главное, что с виду особой опасности мы не представляли. И это было хорошо, потому что хоть в соседней комнате и находилась готовая в любой момент подключиться к драке Катя, но получать по зубам и рёбрам мне уже за эти дни надоело, и я предпочёл бы «навалять» плохому Вадиму, не получив при этом сам от его телохранителя.

— А ты знаешь, чей я человек? — намеренно не здороваясь, произнёс я, едва сутенёр с телохранителем вошли в номер.

— Ну и чей же? — усмехнулся Вадим.

— Уши лишние пусть свалят! — я начал махать руками на девочек и их сопровождающего, те уставились на шефа.

— Подождите в коридоре! — скомандовал им сутенёр, и через несколько секунд эта шумная толпа покинула номер.

— Ща! — я, выдержав паузу, чтобы они отошли подальше вглубь коридора, достал из кармана очередные пятьсот евро. — Показываю один раз!

Я то мял, то распрямлял в руках купюру в надежде привлечь внимание обоих противников и дать Коляну возможность внезапно обезвредить здоровяка. Но мой друг тоже заинтересовался моими действиями с дорогой бумажкой и смотрел на меня с тем же интересом, что и наши гости. Этого я предположить не мог. Надо было как-то выкручиваться.

— Ща! — повторил я в очередной раз и разорвал купюру напополам.

— Ты чего делаешь, придурок? — искренне удивился Вадим. — Бабло девать некуда? Так, нам отдай!

— Не-не-не! Я один раз отдал, так мне потом по башке прикладом вмазали, — это был риск, но других вариантов не было, мой друг Коля тупил неимоверно. — Но ща я её порву, плюну на неё, и она будет как новая!

— Ты нас чего звал? — терпение у Вадима было на исходе, но внимание и его, и телохранителя всё ещё было приковано ко мне.

«Бинго! Наконец-то допёрло!» — подумал я, заметив, как Колян сунул руку под покрывало, где лежал Калашников.

Всего секунду-полторы понадобилось моему другу, чтобы подскочить сзади к здоровяку и со всей силы обрушить приклад автомата ему на затылок. Удар был такой силы, что бедняга упал не вскрикнув. Даже я непроизвольно поморщился, настолько жутко это смотрелось.

Плохой Вадим при виде атаки на своего телохранителя на секунду потерял бдительность, и его удивлённая физиономия тут же приняла мой кулак. Сутенёр упал на спину, хотел было подняться, но подскочивший к нему Колян со всей силы пнул его в район печени. Вадим схватился за бок и застонал. Понимая, что в таких ситуациях слова, даже сказанные криком и с матами, на Коляна уже не действуют, я просто схватил друга за шиворот и оттащил от сутенёра.

На шум вышла из соседней комнаты Катя.

— Так вот, знаешь, чей я человек? — повторил я свой вопрос, но уже уверенным мрачным тоном.

Плохой Вадим отрицательно замотал головой. Он потянулся рукой к карману, но получил удар ногой в грудь уже от Кати и снова завалился на спину. Я оттащил уже девушку, а Вадим простонал:

— Я платок хотел достать, кровь вытереть.

— Рукавом вытрешь! Так ты ещё не понял, чей я человек?

Сутенёр снова отрицательно помотал головой.

— Я человек того милого пожилого господина, которого ты, мудило, несколько часов назад избил и ограбил в президентском номере! И сейчас мы с тебя за это по полной спросим!

— Он живой? — игнорируя мои угрозы, спросил Вадим.

— Живой он. Тут тебе повезло. Но незначительно. Того, что вы с ним сделали, уже достаточно, чтоб ты об этом пожалел. Причём не раз и очень сильно. До кровавых слёз и соплей!

— И поноса! — добавил Колян, и я не стал ему возражать.

— Для начала, — я старался быть спокойным и убедительным. — Ты нам расскажешь, сколько человек знает о произошедшем, и куда ты дел деньги?

Плохой Вадим к этому времени оправился от внезапного шока и держался более-менее уверенно.

— А ты не хочешь узнать, чей человек я? — спросил он, вытирая таки рукавом рубашки кровь, что текла из носа.

— Вообще неинтересно.

— А вот зря, — взгляд Вадима стал под стать его прозвищу, плохим и недобрым.