В ожидании

— Смотрите, мисс, даже с лучшими из них надо держаться, я бы сказал, малость свысока. Если этот не даст настоящей цены, найдутся другие.

— Страшно признательна вам, Блор. Я извещу вас, если с ним ничего не выйдет. Половина девятого — это не слишком рано?

— Мне говорили, это самое подходящее время: вы застанете его свежим и сердечным.

— Какой вы милый, Блор!

— Я слышал, он человек понимающий и сразу узнает, когда к нему заходит леди. Он вас не спутает с разными вертихвостками.

Динни приложила палец к губам:

— Ручайтесь головой, Блор…

— О, тайна абсолютная, мисс. Мистер Майкл и вы всегда были моими любимцами.

— А вы моим, Блор.

В эту минуту вошёл её отец. Динни взялась за «Таймс», Блор удалился.

— Хорошо спалось, папа?

Генерал кивнул.

— Как мамина голова?

— Лучше. Мать спустилась к завтраку. Мы решили, что нет смысла зря убиваться, Динни.

— Конечно, нет, дорогой. Как ты думаешь, можно нам позавтракать?

— Эм не выйдет к столу. Лоренс завтракает в восемь. Завари кофе.

Динни, разделявшая пристрастие тётки к хорошему кофе, благоговейно взялась за работу.

— Как Джин? — неожиданно спросил генерал. — Она переедет к нам?

— Вряд ли, папа: у нас ей было бы слишком тяжело. Думаю, что в одиночку она лучше справится. Будь я на её месте, я так бы и сделала.

— Бедная девочка! Мужества, во всяком случае, у неё хватает. Рад, что Хьюберт женился на смелой девушке. У всех Тесбери сердце на месте. Я знавал в Индии одного из её дядей. Смелый парень. Командовал полком, турки на него молились. Подожди-ка, где он убит?

Динни ещё ниже склонилась над кофе.

Около половины девятого она вышла из дому, надев свою лучшую шляпу и спрятав подвеску в сумочку. Точно в половине девятого она вошла в контору на Саут-Молтон-стрит и поднялась на второй этаж. В просторной комнате за столом красного дерева сидели два джентльмена, которых девушка приняла бы за букмекеров высшего разбора, если бы знала, как таковые выглядят. Она с опаской взглянула на них: никаких признаков сердечности, но вид у обоих свежий. Один из них направился к ней.

Динни незаметно провела языком по губам.

— Насколько я слышала, вы так любезны, что ссужаете деньги под ювелирные изделия.

— Совершенно верно, мадам.

Джентльмен был седой, лысоватый, довольно краснолицый, глаза светлые. Он взглянул на неё через пенсне, которое держал в руке, водрузил его на нос, придвинул к столу стул, сделал приглашающий жест и вернулся на своё место.

— Мне нужно порядочно — пятьсот фунтов, — сказала девушка и улыбнулась. — У меня фамильная вещь, очень недурная.

Оба джентльмена, не вставая, поклонились.

— И деньги мне нужны немедленно: мне предстоит платёж. Вот она.

Динни вынула подвеску из сумочки, развернула, положила на стол и подвинула к ним. Затем, вспомнив, что держаться надо «малость свысока», откинулась назад и заложила ногу на ногу.

Оба джентльмена с минуту смотрели на подвеску, не шевелясь и не говоря ни слова. Затем второй из них выдвинул ящик стола и вынул лупу. Пока он разглядывал подвеску, первый — Динни чувствовала это — разглядывал девушку. Очевидно, предположила она, у них принято такое разделение труда. Интересно, кого они сочтут более подлинной — её или драгоценность? У Динни слегка перехватило дыхание, но она не опустила чуть приподнятых бровей и не подняла приспущенных ресниц.

— Это ваша собственность, мадам? — спросил первый джентльмен.

Снова вспомнив старую школьную поговорку, Динни подчёркнуто бросила:

— Да.

Второй джентльмен отложил лупу и взял подвеску в руку, словно прикидывая, сколько она весит.

— Недурна, — сказал он, — старомодна, но недурна. А на какой срок желательно вам получить деньги?

Динни, у которой на этот счёт не было никаких соображений, храбро ответила:

— На полгода. Но думаю, что смогу выкупить раньше.

— Вот как? Вы сказали — пятьсот?

— Совершенно верно.

— Если вы не возражаете, мистер Бонди, — сказал второй джентльмен, я согласен.

Динни подняла глаза на мистера Бонди. Неужели он скажет: «Нет, она мне только что солгала»? Однако тот лишь выпятил верхнюю губу, поклонился девушке и произнёс:

— Нисколько.

«Интересно, — подумала девушка, — всегда они верят тому, что слышат, или, наоборот, никогда. Впрочем, всё равно — подвеска у них. Это не они мне, а я, или, вернее, Джин, должна им верить».

Тем временем второй джентльмен спрятал подвеску, достал конторскую книгу и начал писать. Мистер Бонди направился к сейфу:

— Мадам угодно получить кредитными билетами?

— Да, пожалуйста.

Второй джентльмен, у которого были усы, гетры и слегка выпученные глаза, протянул девушке книгу:

— Вашу фамилию и адрес, мадам.

Пока Динни писала фамилию миссис Блор и номер дома тётки на Маунт-стрит, в голове её раздавалось «караул!» и она сжимала левую руку, пряча палец, на котором полагалось быть кольцу: её перчатки плотно облегали руку и выдавали отсутствие необходимой выпуклости.

— Если вы пожелаете выкупить заклад, вы должны будете уплатить пятьсот пятьдесят фунтов до двадцать девятого апреля. Если по истечении данного срока вы не явитесь за ним, он поступит в продажу.

— Да, конечно. А если я выкуплю его раньше?