В ожидании Айвенго

– Я тут пересеклась в салоне «Зина» с Маринкой Шаповаловой, – затараторила подружка. – Ну ты же знаешь Маринку, она с Кристиной тусуется. У нас с ней одна педикюрша. У нее ноготь врастает, прикинь?

– У кого ноготь врастает? У Кристины?

– При чем тут Кристина? У Маринки Шаповаловой!

– Ира, меня не интересует Маринка Шаповалова и ее ногти. Ногти у многих врастают, и что?

– Она корчит из себя этакую Марину Мнишек… У нее и дерьмо не воняет.

С Маринкой Шаповаловой Ира дружила периодически, объединяя силы против кого-нибудь еще. Или с кем-нибудь еще против Маринки Шаповаловой. Видать, на этот момент Маринка вышла из фавора.

– Короче, Маринка мне сказала, – продолжала Ира, – что она познакомилась с французом, и он от нее без ума. Большая шишка в «Тоталь», и титул есть!

«Пустите Дуньку в Европу», – презрительно подумала Этери.

– Я так и не поняла, кто познакомился с шишкой в «Тоталь». Маринка?

– Этери, ну ты тупишь! При чем тут Маринка? Маринке уже не в «Тоталь», а в утиль пора, – хохотнула Ира. – Кристина, Кристина познакомилась! Она ушла от Левана! Ты что, не рада?

Этери поняла, что Маринка Шаповалова тут и вправду ни при чем. Это Леван пробует воду ногой, прежде чем нырнуть.

– Да нет, не особенно.

– Ты что, не хочешь, чтобы он вернулся? – опешила Ира.

– Ты ведь машину не водишь? – вкрадчиво уточнила Этери.

– Нет, а при чем тут…

– Леван тоже не водит, его давно уже шоферы возят.

– Ну и что? – все не понимала Ира.

– Но когда-то водил, – не слушая ее, продолжала Этери, – так что, надеюсь, он поймет. Передай ему: я по жизни задом не сдаю. Спасибо тебе за звонок, извини, у меня работы много.

Она дала отбой и прочитала милое, шутливое письмо от Айвена с новыми фотографиями Феллини и Мерфи. Ответила, но решила о бывшем муже пока не писать – вплоть до прояснения обстоятельств.

Обстоятельства не замедлили проясниться. Через несколько дней после Иры позвонил Леван.

– Надо поговорить.

– Говори, – невозмутимо предложила Этери.

– Это не телефонный разговор. Я приеду.

– Нет, давай на нейтральной территории. Встретимся в клубе, как в тот раз.

Он недовольно засопел, но согласился. Договорились на послезавтра. Нажав на кнопку отбоя, Этери немедленно перезвонила Герману Ланге. Он ее успокоил и обнадежил. А на следующий день Этери съездила повидаться с адвокатом Понизовским.

К встрече с Леваном она подготовилась, как к генеральному сражению. Даже купила серьги и кольцо, выложенные лилово-зелеными камешками. По сравнению с брошью от Тиффани гарнитур выглядел дешевкой, но по цветовой гамме подходил и вообще смотрелся неплохо.

В день свидания рано утром Этери отправилась в салон «Зина», там ей сделали сложную, изысканную прическу, маникюр и макияж. В обеденный зал клуба она вошла во всеоружии, чувствуя себя красивой и опасной.

– Здравствуй, Леван. Я тебя слушаю.

– Хочешь что-нибудь? – спросил Леван.

У Этери живот сводило от голода и волнения, она выехала из дому затемно, чтобы поспеть в салон, но заказала только чашку кофе. Левану пришлось сделать то же самое.

– Итак?

Он долго молчал, на его лице Этери видела то же недовольное, надутое выражение, какое часто замечала у старшего сына. Не надо далеко ходить, чтобы понять, в кого пошел Сандрик. Бабушка сыграла лишь опосредованную роль. Папины гены проявились.

«Ну ты что, сама не понимаешь? – говорил Леван всем своим видом. – Обязательно надо меня заставлять?»

Этери терпеливо ждала. Она вынула сигариллы, просто чтобы чем-то занять руки, и вдруг поняла, что совершенно не хочет курить. Вот и отлично.

– Кристина ушла, – родил наконец Леван. – Она…

– …нашла себе навозную кучку пожирнее, – ласково подсказала Этери. – Да, мне говорили. Мне очень жаль.

– Жаль?! И это все, что ты можешь сказать?

– А чего ты еще хотел? – удивилась Этери.

– Этери, не играй со мной. Ты же не хотела меня отпускать…

– А теперь отпускаю. На все четыре стороны.

– Злорадствуешь, да? Когда мне плохо…

– Леван, я не злорадствую. Мне правда жаль, что ты остался один. Но я не представляю, чем тебе помочь.

– Я хочу вернуться домой, – решился Леван.

– Дом – не то место, куда ходят по нужде.

– Мстишь? Я так и знал.

Принесли кофе. Бывшие супруги не обратили на него внимания.

– Я не мщу, – покачала головой Этери. – Найди себе кого-нибудь… вернее Кристины, я буду рада.

– Не нужен мне никто! – Леван начал сердиться. – Мне нужна моя семья!

– Вспомнил о семье? А где ты был год назад, больше года, когда Никушке было семь? Ему уже стукнуло восемь, а ты опять не вспомнил. Только теперь и он тебя забыл. И я не буду ему напоминать. Ты не представляешь, каких трудов мне стоило их успокоить, как-то примирить с твоим уходом. Я не стану крутить педаль назад. У тебя больше нет семьи, Леван.

– Перестань, – поморщился Леван. – Ты просто хочешь меня помучить.

– Не хочу я тебя мучить. Но я уже не та дурочка, что рыдала и валялась у тебя в ногах, чтобы ты не уходил. Все кончено. Поезд уехал и рельсы забрал.

– У тебя кто-то есть? – спросил он угрюмо.

– Да, у меня кто-то есть, – спокойно ответила Этери.

Глаза Левана налились кровью.

– Как ты могла? Ты моя жена…

– Бывшая. Ты же сам ушел.