В ожидании козы

После уроков я стал уныло бродить по коридору, поджидая Марию Стюарт. В голове крутились разные цитаты из жизни императора Веспасиана, но я не знал, какую из них лучше применить во время битвы с историчкой. Что битва будет, я не сомневался.

Но все получилось не так, даже еще хуже. Мария Степановна долго рассматривала меня в пустом классе, словно я был какой-нибудь заспиртованный змей. Потом она поднялась, взяла свой портфель и сказала зловещим голосом одну-единственную фразу:

– Ну хорошо, Бородин.

И ушла.

Все три дня до урока истории я зубрил биографию Ричарда III по Шекспиру. Я знал, что битва не отменилась, она лишь перенесена на урок.

Пацаны очень сочувствовали мне и давали разные советы. Они даже изготовили для меня на полу, возле доски, шпаргалку. Достаточно было лишь посмотреть вниз (вроде ты задумался), и можно прочитать дату рождения и смерти любого короля. Но я знал, что меня никто не спасет, кроме Шекспира.

Мария Стюарт приберегла меня под конец, словно лакомый кусок.

– Ну, Бородин, иди, – сказала она совсем безнадежным голосом.

В классе стало тихо.

Я поплелся к доске. Мария Стюарт сидела тихонькая, скромненькая, прямо монашка.

– Что я вам задавала повторять? (Вроде бы не знает.)

– Средних королей.

– Ну вот… скажи-ка мне… Кстати, это не ты там, на полу, написал?

– Нет.

– Ну все равно сотри.

Я взял тряпку и старательно затер цифры. Это была унизительная работа: ползать на четвереньках на виду у всего класса. Но я выше этого унижения. Я вынес это унижение безропотно.

– Так… спасибо… (вежливая)… А теперь скажи, когда родился Людовик четырнадцатый?

– За сорок лет до Ричарда III, – сказал я.

Мария Степановна пододвинула промокашку и стала добросовестно высчитывать. Спешить ей было некуда: Впереди еще добрая половина урока.

– Нет… не попал… Кстати, а когда царствовал Ричард Третий?

Мне этого только и надо было. Я пошел шпарить Шекспира. Мария Стюарт растерялась. Видно, она не ожидала, что я повторю прошлый фокус с Веспасианом. Следующего короля она задать мне не решилась.

– Хорошо, Бородин, садись… – сказала она. – Ты, видно, путаешь уроки. У нас здесь не литература, а история.

С этого дня у нас с Марией Стюарт началась игра в кошки-мышки. Я зубрил художественные произведения, где шла речь о королях, царях, фараонах или императорах, и старался сделать так, чтобы историчка наткнулась на них во время своих вопросов. А Мария Стюарт хотела подловить меня на таком короле, чья жизнь не описана в художественной литературе.

Это была какая-то странная игра. Мария Стюарт вызывала меня почти на каждом уроке, но не ставила никаких оценок. Все это могло спокойно кончиться отчислением меня из школы, но я не мог остановиться. Кончилось же другим: Мария Стюарт поставила мне за четверть «пять». Но перестала здороваться.

Отец так разозлился из-за Веспасиана, что гнался за мной до самой лощины. В лощине я нырнул в кустарник, пробежал немного знакомой тропинкой и забился в полуразвалившийся блиндаж. Там я просидел с полчаса, а потом спокойно отправился на минное поле.

Тайна минного поля

Еще издали я увидел, что все в сборе. Дылда шагал по полю с лопатой и копал картошку, а Рыжий и Малыш пекли ее на костре. Костер сильно дымил. Дым тянулся по земле и смешивался с лесным маревом. Значит, будет дождь. Увидев меня, Дылда пошел наперерез.

– Ты где провалился? – закричал он еще издали – Ждали-ждали, и все сожрали. Это я уже по новой! Приезжал дядя Костя, такую требуху приволок!

– К нам пришел отец, – сказал я.

У Дылды опустились руки, и картошка из подола рубашки скатилась на землю.

– Какой… отец?.. – выдавил он из себя, хлопая глазами.

– Настоящий.

– Ваш, что ли?

– Ну да.

– А откуда он взялся?

– Из партизан.

– А-а…

Дылда никак не мог прийти в себя от этой новости. Он смотрел на меня так, словно это я был партизаном.

– Теперь мы не будем приходить. Отец не разрешает.

Дылда молча собрал картошку, и мы пошли к костру.

– У Витьки отец пришел! – заорал Дылда.

Я еще никогда не видел его таким. Всегда он был очень спокойный парень.

Рыжий и Малыш вскочили.

– Брешешь!

– Лопнуть мне. Теперь они не будут приходить.

– А как же на горох сегодня хотели? – заволновался Малыш.

Пацаны страшно расстроились. Мы все лето были вместе и здорово сдружились.

Дружба наша началась так. Однажды мы с Вадом бродили по лесу и наткнулись на небольшую полянку. Увидев эту полянку, мы так и остолбенели. На ней цвела картошка! Густая, сочная, зеленая! Уже давно вокруг Нижнеозерска из съедобного не росло ничего сочного и зеленого. Даже яблоки-дички остались лишь в самых глухих местах, и за ними надо было ходить к черту на кулички.

Вад с ходу рванулся к картошке, но я его удержал. Недалеко от нас торчала почерневшая палка с прибитой дощечкой:

ОСТОРОЖНО! МИНЫ!

Сержант Курилов.

Вот почему картошка была цела!