В ожидании осени 1977

Затем она попросила пройти с ней в музыкальный класс, а когда я согласился то с нами увязались и остальные ребята.

Трудовик не возражал, и мы перешли в другую аудиторию…

— Так что ребята? Попросим вашего товарища продемонстрировать свои музыкальные таланты? — обратилась она к классу заранее зная ответ, потому как ученикам пофигу чего делать лишь бы ничего не делать и не спрашивали…

— Да, — заорал класс и мне ничего не оставалось как подойти к стоящему в классе пианино.

— Давай Саша. Смелее, — подзуживала, а может быть и наоборот поддерживала, меня Валентина Яковлевна.

— Да не вопрос. Только постарайтесь тут представить ещё и оркестр с хором, — просто сказал я и заиграл…

* * *

Интерлюдия. Учительница Музыки.

Валентина Яковлевна Гольц — школьная учительница музыке, а по совместительству жена отставного полковника бронетанковых войск, была не мало удивлена довольно подробным, но через чур сбивчивым рассказом о вчерашнем концерте, который рассказала её местная «осведомительница» — ученица 7 «А» Ира Кукушкина.

«Ух молодец девочка, — думала она, когда поднималась в учительскую. — Всегда всё мне рассказывает. И что бы я без неё делала… Так значит концерт? Без меня? Без разрешения? Да что там говорить то, даже без разрешения директора, без спроса… — негодовала она. — И кто же у нас такой умный, что это за Васин такой и откуда он взялся?.. Конечно у школьников нужно развивать любовь к музыке, но только с разрешения учителей. А то этим дай волю они такого тут на развивают — один «чёртов» «Битлз» чего только стоит.»

Нужно сказать, что тут женщина лукавила сама себе, особенно про «чёртов» «Битлз», потому как многие их песни ей очень нравились и она с удовольствием слушала их пластинки, лежащие у неё дома, но не признаваться же себе в симпатии к буржуазной музыке ведь она Советский учитель музыки, а не Английский какой ни будь!

В общем дверь учительской она открыла в твёрдом намерении провести рекогносцировку и узнать в каком классе учиться этот самый Васин, а затем переговорить с его классным руководителем на предмет наказания ученика за самоуправство.

Сухо поздоровавшись с коллегами по работе, она сделала вид, что ищет журнал успеваемости, а сама прислужилась к разговору коллег.

Оказывается, все обсуждали невероятное выступление этого таинственного пианиста.

Одна из преподавателей, заметив её, подошла и поинтересовалась, нельзя ли повторить подобное выступление сегодня.

«Музычка» была удивлена и попросила разъяснений…

Перебивая и дополняя друг друга: «Ей Богу как дети малые,» — пронеслось у неё в голове, когда учителя взахлёб, рассказывали о вчерашнем инциденте.

Через пять минут, проведя следственные действия и задавая уточняющие вопросы свидетелям Валентина Яковлевна Гольц, чей муж долгое время работал в генеральном штабе, знала полную картину обстановки, сложившийся на 13:05–13:15 — 1 сентября в узком сужающемся «устье» коридора между актовым и спортивным залами…

После того, как закончился урок, два полнокровных восьмых класса без потерь в живой силе и техники вышли из физкультурного зала.

На встречу им продвигались первые эшелонированные боевые порядки девятого «А» класса, именно в тот момент произошло смешивание групп школьников в единую активную галдящую массу, как вдруг… из приоткрытой двери актового зала раздались волшебные звуки божественной музыки.

Войска были ошеломлены и деморализованы, а затем мелкими группами стали просачиваться в сторону базирования рояля, за которым сидел молодой корнет…

Так как Валентина Яковлевна всю жизнь росла в семье военных, так, как и папа и дедушка всю жизнь несли военную службу, а затем и она вышла замуж за военного, то изъясняться ей было проще не на расслабленном и эмоциональном гражданском языке, а на конкретном, чётком, где-то даже местами сухом языке приказов и докладов, который вполне можно было бы назвать военным языком.

Естественно, что и музыку она любила соответствующую, предпочитая сопливым песням про любовь, военные марши, песни и гимны. Любимой песней для жены полковника являлась композиция — «Марш монтажников-высотников.»[26], что в принципе само по себе было странным, так как выходило за рамки мировоззрения для глубоко сдвинутой на стиле «милитари» женщины.

Соответственно ученикам своим, она также прививало любовь к музыке исходя из этих своих предпочтений…

Однако «милитари» «милитарями», но для классической музыки она всё же делала скидку, потому как не понимала, как можно не любить Баха, Моцарта или Штрауса…

В результате особенности такого педагогического подхода её ученики могли на одном уроке учить слова песни «Марш советских танкистов» из кинофильма «Трактористы»[27], а на другом уроке записывать ноты и проигрывать отрывки мелодии из балета Чаковского «Щелкунчик», конечно же в примитивном варианте.[28]