В ожидании рассвета

Но то всё цветочки. Месяца через три, когда те двое в себя более-менее пришли, сторож из окна кабинета химии выбросился. Жив остался, второй этаж, но покалечился хорошо. Потом до самого конца только и рассказывал, что запах гари учуял, в кабинет зашёл, а там Шатун сидит на задней парте. Голова пробита, всё лицо в крови, улыбается. А парта – чёрная, обугленная, как будто только что горела. Улыбнулся Шатун, попросил тимуровцам своим привет передать. Сторож дар речи потерял, а когда к доске повернулся и увидел, что мел сам по себе «спиногрызов» и «шплинтов» криво выцарапывает, то совсем с ума сошёл и в окно прыгнул. Помер через месяц, сердце не выдержало.

Жуткие дела. Говорят, что нет-нет, да появится в Стародвинской школе Чёрная парта, а Шатун на доске свои ругательства в том кабинете иногда рисует. Тимуровцы те разъехались уже кто куда, но поговаривают, что в живых из них нет уже никого. Кто в аварию попал, кто спился, а кого-то дома в петле нашли. Врут может, люди ведь чего только не придумают.

Ночная прогулка

Витя не знал, что именно он найдёт в этом доме. Ему просто нужно было доказать, что он не трус.

Дети, наверное, никогда не придумают лучшего способа доказать свою смелость, чем залезть в какое-нибудь жуткое место. Будь то старый склад, вымершая часть леса, жуткий погреб или заброшенный дом с заколоченными окнами.

О таких домах по округе всегда ходят байки. В одном ревнивая жена зарезала своего мужа, в другом религиозные фанатики устроили какой-то жуткий обряд, а в третьем доме через тайную комнату вообще можно попасть в прямо в ад и познакомиться там с чёртом. Про старый дом в конце Комсомольской улицы посёлка Стародвинск рассказывали, что когда-то в военное время в нём обустроили временный детский сад. Одна из нянечек ждала вестей от воевавших мужа и сыновей, но в итоге дождалась только похоронки.

Три штуки в один день.

Говорят, после получения этих листочков, она целую ночь плакала так громко, что слышала вся округа. А наутро как ни в чём не бывало пошла на работу и там уже заявила, что если её дети больше не будут ходить по этой земле, то и другие этого не заслуживают.

Нет, она не хотела убить своих воспитанников. Она просто решила отрубить им ноги при помощи колуна. К тому времени, когда спятившую няньку оглушили ударом табуретки по голове, она успела покалечить троих мальчиков.

Ох уж эти жуткие истории… Злая ирония состоит в том, что жить без таких историй в самом обычном посёлке городского типа практически невозможно. Об этом и думал Витя, смотря на закрытые ставни старого дома в конце Комсомольской улицы…

Здесь уже давно никто не жил. Забор, представлявший из себя полусгнивший штакетник, постепенно закручивался в странную спираль. Во дворе лесом стояла высохшая лебеда, пышный вишнёвый сад превратился в непроходимые колючие дебри. Скат шиферной крыши, обращённой к улице, раскололся в нескольких местах, обнажив рассыхающиеся куски рубероида. Труба из красного кирпича треснула в нескольких местах, некоторые кирпичи отвалились и лежали там же. Обрамляющие окна резные наличники ощетинились сухой краской, торчавшей в разные стороны как острые шипы. Ставни хоть и прикрывали то, что скрывалось в темноте дома по другую сторону стёкол, но некоторые створки грозили вот-вот отвалиться, потому что петли проржавели и пришли в негодность.

В общем, картина была весьма пугающей.

Вита поёжился и поправил очки. Для июльской ночи сегодня было подозрительно прохладно. Завершала и без того не очень изящную картинку дома вуаль темноты, окутавшей его очертания. В этой части улицы был всего лишь один фонарь, но лампа в нём перегорела ещё прошлой осенью и до сих пор никто не собирался её менять. Так что Витя стоял в почти кромешной темноте.

Совсем один.

Он потоптался на месте в ожидании полной луны, которая как назло пряталась за ползущими по небу тучами. Чтобы хоть немного успокоиться он решил ещё раз прокрутить в голове события минувшего вечера, из-за которых он и оказался прямо возле этого злополучного дома.

В красивой сказке Витя мог стать рыцарем, совершающим подвиг ради благородной дамы. Но его жизнь была далеко не сказкой, а полупьяная блондинка, ради которой он решился на эту авантюру, вряд ли была благородных кровей. И, конечно же, Витя не мог стать никаким рыцарем. Он носил гордый титул «ботана», беззаботно влюблённого в Машку – блондинку с третьим размером груди. Парень Машки, высокий и жилистый брюнет Мишка по кличке Осей, несколько раз награждал Витьку подзатыльниками за то, что тот якобы «пялится» на его пассию.

Но сегодняшним вечером на Осея напала какая-то доброта. Сказывалось, видимо, количество выпитого пива. Витя спокойно шёл домой из магазина, пока его не подозвали лихим свистом. Сначала он не понял, что означает этот звук и несколько секунд стоял посреди дороги, озираясь по сторонам.

– Э, очкарик, сюда подошёл, слыш?

Витя сразу узнал голос Осея. Точнее это был не голос, а собачий лай. Мишка Осей буквально выплевывал слова, меняя интонацию чуть ли не каждой фразе.