В ожидании счастья

— Наступают.

— У меня, слава Богу, пришли.

— Ты что, не предохраняешься?

— Предохраняюсь, естественно.

— Так чего же дергалась?

— Потому что гарантии никогда нет. А у Лореты на вечере все равно здорово было.

— А мне осточертело наряжаться на праздник, и все впустую. Я проделывала это в Денвере. Здесь больше не хочу.

— По-моему, куда ни глянь, везде трудно. Возьми женские журналы: в какой ни заглянешь, только и речи о том, как все плохо. Даже для белых женщин. Только названия статей разные, а суть одна. Я все эти заголовки уже наизусть знаю: „Как назначать свидания. Новые правила", „Встречу ли когда-нибудь приличного парня?", „Идеальный мужчина. Где он?", „Как влюбиться по-настоящему", „Как найти настоящего мужчину", „Как распознать притворщика", „Берегись сладких ловушек", „Сто неожиданных советов, где искать мужчину". И так далее без конца.

— Совсем все не так мрачно. Пресса хочет заставить нас поверить, что это правда. Я сама этим занимаюсь и знаю — это отлично работает. Главное то, что мужчины — просто зайцы. Они боятся сделать первый шаг, опасаясь, как бы мы их не зацапали, и тогда им придется бросить играть в детские игрушки и вести себя как взрослые мужчины. Вот чего они боятся, а вовсе не женщин.

— По крайней мере, к Расселу это определение подходит.

— Вот, например, на этом вечере, я что, так уж паршиво выглядела?

— Да что ты, просто дух захватывало! Кстати, здесь уже тоже дышать нечем. Жара.

— Так и должно быть, Робин. Слушай, а почему мы вдруг об этом заговорили? Сил нет, только и разговоров что о мужиках.

— Ты сама и начала.

— Хорошо, меняю тему.

Я вытерла пот с лица и рук и снова с закрытыми глазами свесилась вниз, чтобы окунуться в пар.

— Знаешь, чего мне не хватает?

— И чего же?

— Парней-приятелей. У меня их раньше было полно. Знаешь, просто таких, с которыми можно повеселиться безо всяких там…

— Чем мы старше, тем это труднее. А потом, у большинства только одна забота, как бы тебя трахнуть.

— Это правда. Обидно. Но, если разобраться, они чаще всего считают, что только для этого нам и нужны. И назовем вещи своими именами, Робин: в пятидесяти процентах случаев так оно и есть.

— Но ведь какой парадокс: нужен мужчина — плохо и не нужен — тоже паршиво.

— Заметь другое: когда были подростками, да даже и в колледже, познакомиться было раз плюнуть, ведь так?

— Конечно.

— Без напряга, правда?

— Ага.

— А теперь, когда знакомишься, кажется, что тебя сразу оценивают и прикидывают, какие у тебя планы.

— Какие планы?

Я открыла глаза. Робин растянулась на нижней полке. Груди ее были похожи на два больших коричневых грейпфрута. Уж лучше я останусь при своих!

— То есть, — продолжала я, — мужчина априори думает, что он твоя очередная жертва, что ты на него уже нацелилась, и держится настороженно, а порой и холодно, чтобы сохранять дистанцию. Стоит переброситься с некоторыми двумя фразами, как они посчитают тебя агрессивной или вообще оробеют. По-моему, они думают, что на дворе все еще пятидесятые, когда за мужчиной всегда был первый шаг. Но если ждать, затаив дыхание, пока он сделает этот шаг, то можно и задохнуться. Да вот хотя бы на днях: прихожу в кино, смотрю, в очереди в кассу стоит симпатичный парень и глядит на меня в упор, потом отводит глаза, отворачивается и ни слова. Да, с ним его девушка. Ну так что? Почему не поздороваться? Я хочу сказать, отчего ему сразу надо занимать позицию защиты? Ненавижу, когда за тебя додумывают, что и почему ты собираешься делать. В большинстве случаев я просто признаю их присутствие, держусь вежливо или как там, обходительно, что ли, а они уже воображают, что со второго слова я начну их соблазнять.

— Я с тобой согласна, — ответила Робин.

— Послушай, а ты всегда чувствуешь, что можешь быть с ними самой собой?

— Как это?

— Я хочу сказать, ты никогда не напрягаешься, чтобы не вышло слишком запросто, или там, серьезно, или прямолинейно?

— Да как-то нет.

— Ну, может, ты думаешь все время, что и как сказать? Как будто притворяешься или играешь какую-то роль, чтобы произвести хорошее впечатление? —

— Да нет…

— А я — да. Просто не сравнить, насколько мне легко с подругами и как я чувствую себя не в своей тарелке с мужчинами. Это угнетает. Так не должно быть. Уже не знаешь, как вести светский разговор с мужчиной, а только и думаешь, как бы его не спугнуть. У меня прежде были приятели, которым можно было позвонить и без всякой задней мысли пригласить: „Эй, хочешь, пульку распишем, или в кино смотаемся, или не пойдешь, в гости со мной?" Если они не были заняты, то просто говорили: „Давай". И ко мне можно было так же позвонить. Меня никогда не заботила мысль, должна ли я с ними переспать или нет. И вообще не в этом дело. Не знаю почему, но в таких случаях нас не тянуло к физической близости, мы не придавали этому большого значения. Нам просто было хорошо вместе, и можно было болтать обо всем на свете. Мне этого очень не хватает.

— Как будто играем в кости, а никто не хочет кидать.

— Мне часто хочется просто поболтать, подурачиться с кем-нибудь, кому доверяешь. Не обязательно ведь, чтоб он был кандидатом в мужья!