В ожидании сердца (Пьесы)

ГАВРЮШИН (гордо глядя на собутыльника). А вот – имбирь.

ГАВРЮШИНА. Имбирь не закуска. Я вам сейчас что-нибудь приготовлю.

(Хочет идти на кухню.)

ГАВРЮШИН. Вера, погоди! Эдик хотел тебя спросить. Спрашивай!

НЕПОЧАТЫЙ. Не хочу спрашивать.

ГАВРЮШИН (грозно). Спрашивай! А то я сам спрошу!

ГАВРЮШИНА. Эдуард Никитич, вы бы уж спросили.

НЕПОЧАТЫЙ. И спрошу! Вера Николаевна, можно мы пойдем куда-нибудь посидим? У нас очень интересный разговор.

ГАВРЮШИНА. Леониду Ивановичу надо не посидеть, а полежать.

ГАВРЮШИН. Ты меня недооцениваешь. Но в одном права: древние были ближе к природе и пировали лежа. Но «куда-нибудь» я не хочу…

НЕПОЧАТЫЙ. А куда ты хочешь?

ГАВРЮШИН. К Хеопсу.

НЕПОЧАТЫЙ. Я знаю места получше. Есть один загородный ресторан: сам ловишь стерлядь на удочку, а потом жаришь на мангале…

ГАВРЮШИН. Нет, хочу к Хеопсу! Там верблюд. И могу я увидеть, наконец, на что ухлопал два жертвенника эпохи Троецарствия?!

ГАВРЮШИНА. Ладно уж, идите к Хеопсу! Это недалеко. Но под вашу, Эдуард Никитич, личную ответственность. Сами привезете Леонида Ивановича домой, живым или мертвым. Максу привет! Вам все понятно?

НЕПОЧАТЫЙ. Нет.

ГАВРЮШИНА. Что непонятно?

НЕПОЧАТЫЙ. Почему вы не моя жена?

ГАВРЮШИНА. Идите, идите, многоженец!

ГАВРЮШИН (встает, шатается, опираясь на Непочатого). Эдик, ты пьян, за руль тебе нельзя. Вызывай верблюда!

Поддерживая друг друга, они покидают квартиру. Оставшись одна, Гаврюшина садится на диван, трет пальцами виски. Звонит мобильный телефон. Она его выключает. Потом долго дребезжит городской. Она выдергивает шнур из розетки. Затем кто-то терзает входной звонок. Она затыкает уши. Сидит, уставившись в одну точку. Смахивает с глаз слезинки, роется в сумочке, находит платок, удивленно достает из сумки красную коробочку, открывает, смотрит на кольцо, захлопывает и швыряет в сумочку. Ложится ничком на диване. Из-за ширмы появляется Китаец и бережно укрывает ее пледом.

Сцена двенадцатая

Вдруг шторы раздвигаются, и с лоджии в комнату бесшумно проникает Артем, одетый в джинсы и дорогую кожаную куртку. Через плечо сумка. Китаец скрывается за ширмой. Бударин подкрадывается и гладит Гаврюшину по волосам.

ГАВРЮШИНА (вскрикивает). Ты?! Как?

АРТЕМ. Сержант Бударин. Полковая разведка. Ваш третий этаж – пустяки. Я однажды в Чечне на сторожевую башню залез. Там снайпер сидел…

ГАВРЮШИНА. Убил?

АРТЕМ. Зачистил.

ГАВРЮШИНА. Зачистил… Как много зависит от слов…

АРТЕМ. Вера, что с тобой? У нас сегодня такой день!

ГАВРЮШИНА. Какой день?!

АРТЕМ. Не-за-бы-ва-е-мый! (Достает из сумки шампанское, обдирает фольгу с горлышка.)

ГАВРЮШИНА (с горечью). Хочешь отметить победу? Убери!

АРТЕМ (нехотя прячет бутылку с сумку). Вера, чем я тебя обидел? Почему ты не отвечаешь на звонки?

ГАВРЮШИНА. А ты не понимаешь?

АРТЕМ. Нет, не понимаю! Что плохого случилось? Нам было так хорошо! Ведь хорошо? Ты же не притворялась?

ГАВРЮШИНА. Нет, я не притворялась…

АРТЕМ. Тебе понравилась моя квартира?

ГАВРЮШИНА. Что?.. А ведь ты обещал: «Мы только посидим-поговорим».

АРТЕМ. Ты еще скажи, что никогда мужу не изменяла!

ГАВРЮШИНА. Не поверишь?

АРТЕМ. Не поверю. И в любовь с первого взгляда в очереди за Петровым-Водкиным я не верю…

ГАВРЮШИНА. Это тебе Алена рассказала?

АРТЕМ. Какая разница!

ГАВРЮШИНА. Да, это была не любовь. Это была месть с первого взгляда.

АРТЕМ. Месть? Кому?

ГАВРЮШИНА. А кому мстят? Не знаешь? Тем, кого любят. И чем сильнее любят, тем страшнее мстят!

АРТЕМ. И кого же ты так сильно любила?

ГАВРЮШИНА. Такого же, как ты – мальчика с небом над головой. И он меня любил, кажется. Но женился не на мне, а на однокурснице со связями.

АРТЕМ. Он что – совсем козел?

ГАВРЮШИНА. Нет, он был очень умным, все рассчитал и составил хитрый план: мы продолжаем встречаться тайком, а как только его карьера становится необратимой, он разводится и возвращается ко мне! Ну не смешно?!

АРТЕМ. Нет, не козел – хорек!