В память о Саре

— Ну, целых три года мы пытались зачать ребенка, а когда естественным путем этого сделать не удалось, решили прибегнуть к искусственному оплодотворению. Пилюли, уколы гормонов — я даже трижды делала ЭКО, экстракорпоральное оплодотворение. Все впустую. Поэтому мы попытались справиться с разочарованием так, как это делают взрослые люди: мы оба стали работать дольше и почти перестали разговаривать. Мы начали отдаляться друг от друга, а потом в один прекрасный день он пришел ко мне и сказал, что несчастлив. Я ответила, что испытываю те же чувства, и мы решили развестись. Матт отчаянно хотел детей и, поскольку я не могла дать их ему, решил, скажем так, поискать счастья в другом месте. Об усыновлении он и слышать не хотел. Я всегда подозревала, что именно поэтому он и изменял мне.

Майку хотелось сказать, что ему очень жаль, но он боялся нарушить ход ее мыслей.

— Я ловила его дважды, — продолжала Сэм. — Оба раза в мотеле. Оба раза шел дождь, я сидела в своей машине с биноклем, глядя, как он открывает дверь, а потом целует свою шлюху на прощание. Как пошло, не так ли? Но как бы жалко и омерзительно все это ни выглядело — а я чувствовала себя так, словно вывалялась в грязи! — я оба раза приняла его обратно, заставив пообещать, что он перестанет встречаться с ней. В конце концов, я дала обет быть с ним в горе и в радости, поэтому полагала, что измена относится как раз к категории горя. Думаю, что в каком-то смысле я считала, будто заслуживаю этого из-за своих испорченных яйцеклеток. — Сэм отпила глоток вина и принялась разглаживать складку на джинсах. — Ее звали Тина. Она работала адвокатом в соседней конторе. Один из ленивых сперматозоидов Матта попал в самую точку. Вот почему он потребовал развода. У него уже была женщина, с которой он мог создать настоящую семью.

— Мне очень жаль, Сэм.

Она пожала плечами.

— Такова жизнь.

— Значит, ты знала обо всем.

— Об изменах? Да, знала. Но о том, что Тина беременна, я узнала только после того, как подписала бумаги на развод. Все прошло быстро — собственно, он дал мне все, что я хотела. Но беременность… Матт постарался сохранить ее в тайне.

— Ты не звонила ему, чтобы спросить, почему он так поступил с тобой?

— Матт — самовлюбленный засранец. Какой смысл звонить ему, чтобы убедиться в том, что я знаю и так?

Майк подался вперед и почувствовал, как пальцы ног Сэм уперлись ему в живот. Он положил конверт ей на колени.

— Эти снимки сделал Лу, — сказал он. — За неделю до моей свадьбы.

Сэм опустила бокал с вином на пол и осторожно открыла конверт. Пока она перебирала фотографии, он старательно делал вид, будто рассматривает людей на улице, пытаясь не думать о снимках — тридцати шести моментальных фотографиях, на которых Джесс садилась в «вольво» с мужчиной, которого Майк никогда раньше не видел, ехала с ним в Нью-Гэмпшир (Лу несколько раз щелкнул их в пути, пока машина катила по шоссе № 128 «Северное», а потом свернула на шоссе № 3 «Северное»), парковалась на автостоянке у книжного магазина, шла с ним по оживленной улице и поднималась по крутым бетонным ступеням синего здания, мини-гостиницы «ночлег и завтрак», о которой говорил Лy. На последних трех фотографиях наблюдалась кульминация всего действа — Джесс в обнимку с мужчиной спускается по ступенькам, садится в машину и целуется с ним.

Краешком глаза он наблюдал, как Сэм складывает снимки обратно в конверт.

— Эти фотографии вовсе не обязательно означают, что у нее был роман.

Майк повернулся к ней.

— А как насчет последнего снимка, того, на котором они целуются?

— Резкость не очень хорошая. На мой взгляд, они всего лишь обнимаются.

— Тем не менее.

— И твой отец ни с того ни с сего отдал их тебе сегодня?

— Я нашел их в ящике его верстака вместе с запиской матери, которую перехватил Лу. Ты помнишь, что случилось с моей матерью?

— Я помню, как ты рассказывал, что она куда-то уехала.

Майк начал с того дня, когда его мать сбежала, и с причин, по которым она это сделала. Он рассказал Сэм о трех своих последних встречах с Лу и закончил вторым письмом, обнаруженным там же, в ящике верстака. Майк передал Сэм содержание письма и ложь, преподнесенную ему матерью насчет платы за обучение в школе Святого Стефана. Когда он умолк, солнце уже село и на улице зажглись фонари.

— Итак, теперь ты считаешь, что твоя мать и не собиралась возвращаться сюда? — негромко спросила Сэм, словно боясь задавать такой вопрос.

— Лу летал в Париж и сфотографировал там ее вместе с этим парнем? Да. Считаю ли я, что у нее был роман? Похоже на то. Верю ли я, что Лу пытался уговорить ее вернуться? На этот счет у меня есть сомнения. Люди, обманувшие его, долго не живут. Они имеют обыкновение исчезать без следа. Точка.

— Он говорил правду, когда сказал, что сам платил за твое обучение. Его слова подтвердил священник.

— Сэм, мой отец лжет и убивает ради того, чтобы заработать на жизнь. Моя мать не могла просто взять и исчезнуть. Будь она жива, она бы написала или позвонила. Она бы предприняла что-нибудь.

Сэм кивнула, слушая его.