В панике. Что делают люди, когда им страшно?

В обыденной жизни наша воля беспрерывно бодрствует. Она контролирует движения наших органов и руководит нашими действиями. Однако среди них есть и такие, которые мы совершаем, не думая о них. Так, например, мы расширяем нашу грудную клетку, когда ощущаем потребность впустить в нее свежий воздух. Иногда мы делаем это произвольно, но в большинстве случаев это происходит бессознательно: в среднем мы производим таким образом тысячу движений грудной клетки в час, не замечая этого и даже не ощущая потребности дышать. Однако отсюда не следует делать вывод, что причины, вызывающие эту потребность или ощущение, в данном случае отсутствуют. Это означает только, что действие получаемого ощущения не достигает рассудка, а останавливается на пути. Ощущение, не достигшее мозговых полушарий, отражается (рефлектируется) в спинном мозгу. Существуют так называемые рефлекторные действия. В нормальном состоянии впечатления, воспринятые поверхностью нашего тела, предупреждают наш мозг. Последний немедленно посылает приказ, в силу которого наши органы реагируют. Предположим, что я обжигаю себе кончик пальца. Болевое ощущение достигает моего мозга, который моментально приказывает мышцам сократиться – и моя рука отдергивается. Но может случиться, и это бывает часто, что наша рука отдергивается гораздо раньше, чем мозг осознал опасное положение, в котором находился наш палец. В этом случае ощущение очень сильно повлияло на спинной мозг, и этот центр уже послал руке приказ отдернуться в то время, когда наш ум еще не был ни о чем предупрежден. Ощущение отразилось тогда в спинном мозге, как в зеркале, и получилось рефлективное действие. Вы видите, как это просто. Я мог бы увеличить число примеров до бесконечности: чиханье, истечение слюны, движение внутренностей – все это простые, рефлективные действия, управляемые спинным мозгом.

Вам нужны доказательства? Извольте. Возьмем лягушку и предварительно ее обезглавим. У нее больше нет мозга, а следовательно, она лишена ума и не может больше ни чувствовать, ни желать. Я капаю на ее лапку немного кислоты, и лягушка тотчас же начинает усиленно двигаться. Она прикладывает все усилия, чтобы избавиться от этой кислоты. При этом у нее действует только спинной мозг. С его помощью она совершает ряд рефлективных, комбинированных и ассоциированных действий.

Вы, вероятно, думаете, что я далеко уклонился от нашего предмета – сомнамбулизма. Однако, напротив, мы очень к нему приблизились и скоро увидим, что сомнамбул есть существо, мозг которого уничтожен, как у этой лягушки, и сам он действует исключительно автоматически.

В сущности, сон физиологически характеризуется усыплением всех чувств и произвольных движений с сохранением рефлективных и автоматических действий. Мы, впрочем, вновь встретимся с последними в сновидениях и таким образом медленно, но верно подойдем к изучению сомнамбулизма.

В тот момент, когда наши чувства угасают, они посылают нашему мозгу последний сигнал, который создает последнюю воспринимаемую нами идею. По отношению к этой идее наша познавательная способность и наше воображение как бы совершенно свободны. Отсюда следует, что эта идея производит более сильное впечатление и что она может молниеносно создавать целый ряд других идей – образов, разворачивающихся широкой лентой, которые наш не вполне усыпленный ум принимает за реальные, так как уничтожена лишь способность к восприятию, а способность понимать еще существует. Этот ряд сцепленных идей и есть сновидение. Если ряд не нарушен, то сновидение получается связное, если же связь неполная, то перед нами возникают бессмысленные сновидения, о которых мы иногда вспоминаем, улыбаясь, на другой день.

Во всяком случае, ничто не протекает так быстро, как сновидение. Его продолжительность не превышает промежутка времени, необходимого для создания при помощи воображения ряда идей. Иногда сон, который, как нам кажется, длился целую ночь, на самом деле занимал наш мозг лишь в течение нескольких минут.

Как часто нас будили, например, помешав нам как следует заснуть и прерывая почти в самом начале наш сон, в который мы погрузились после сильной усталости? В течение немногих прошедших минут мы успели увидеть длинное сновидение, и если бы не часы, убеждающие нас в неоспоримой истине, то мы были бы уверены, что спали в течение нескольких часов.

Таким образом, для многих физиологов и для некоторых психологов сновидение есть только продолжение и сцепление идей первоначального восприятия (notion première), которое либо доставляется в мозг чувствами в момент их усыпления, либо привносится в него при помощи ощущения, возникающего при пробуждении, но пока чувства еще усыплены.