Если бы науке удалось уменьшить размеры человека и превратить его в незаметное пятнышко, он бы все равно обладал огромным миром внутри себя. Леонардо да Винчи, который в своих рисунках показал чудесный и сложный мир внутренней организации человека, иллюстрирует это своим изображением человека к книге Витрувия — неоплатоническим символом макрокосмоса.
Обычно слепо верующие помещают Бога за пределами интеллекта. Даже Джордж Беркли, хотя он и отрицает существование физического мира, был дуалистом, который остерегался называть Бога продуктом человеческого ума. Беркли считал, что Бог живет в своем собственном сознании. Карл Юнг делал интеллектуальный кульбит: обращаясь к психологам, он описывал Бога как один из архетипов человеческого сознания, который превращает Его в духовную фикцию. Но стремясь доказать свою веру, он описывал архетип как автономную силу, которую возносит Бог, оказывающийся каким-то образом вне разума, в пространстве респектабельной трансцеденции.
1966
Существуют эквивалентные метафоры, в которых две темы отражают друг друга симметрично, так что никакая из них не передает действительную «реальность», которую она метафоризует. Когда Томас Элиот отождествил голубя мира с бомбардировщиком, ни Библия, ни война не стали превалировать. Когда Генри Мур создавал женщину-гору, он не стал изображать гороподобную женщину. Напротив, поднимая свой образ для общего значения, Мур синтезировал женственность и монументальность, показав монументальность в женственности. Результатом стала изощренная абстракция, которая может квалифицироваться как религиозное видение.
Представление о том, что душа может отделяться от тела исходит из того, что мы не знаем, что происходит в нашем мозгу. В повседневной жизни мозг может работать и путешествовать, совершать скачки, в то время, как тело будет неподвижным, подобно контейнеру, скрывающему живые, трепетные вещи.
Художественный темперамент Тёрнера отличает то, что он изображал природу предметов как вихрь различных цветов. Он находил их в шторме, в волнах, облаках, пламени, дыме, в изображении дали. Он также показывал их в многочисленных набросках, предваряющих большие работы. Эта потребность в утверждении реализма в его живописи объясняет изменчивость стиля, которая заставляла его соединять шторм и вихревые волны с педантичным изображением деталей на берегу. Хотя в искусстве все это изображается обычно раздельно, в природе они существуют вместе.
Эрнст Джонс говорит, что строки из Энеиды, которые использует Фрейд в качестве эпиграфа к своей книге «Истолкование снов», служит «свидетельством покорности к репрессивности. Вот эти строки:
Наш черный кот лежит тихо на подоконнике, напротив черной ночи, таящейся за окном. Когда его глаза открыты, его тело неясно очерчено. Но как только он закрывает их, кот полностью исчезает, оставляя только ненарушенную темноту окна.
С удивительной энергией проповедники новизны восхваляют бумажные носовые платки. Но смогут ли они стать средством отношений между людьми, как это делали вышитые шелковые или полотняные платки. Мог ли Отелло ревновать, держа в руках кусочек клинекса?
Мне приснился сон, в котором я находился в гостинице, где регистратор сказал: «Заполните анкету и напишите Ваше имя на фотографии». Фотография оказалась изображением большого пейзажа, и мне было трудно расписаться на ней, так как мешало дерево. Моя подпись становилась все крупнее, так как я пытался приспособить ее к размерам дерева. В конце концов, я сказал: «Уберите от меня это дерево». Когда я проснулся, я вспомнил, что мне предстояло написать главу о восприятии, в которой я пытался объяснить, что восприятие определяется размерами воспринимаемой материи. Очевидно, мой сон выражал сомнение, смогу ли я справиться с этой сложной работой.
Однажды меня рассмешил вид человеческого уха — этого барочного орнамента, приклеенного к функционально оформленной голове.
Африканская скульптура не является ранним или примитивным искусством. Вы не найдете ничего примитивного в мастерски отделанной форме, в оригинальности построения фигуры, в четком контроле пропорций. Конечно, стиль этого искусства не реалистичен, но этого требуют функции родового искусства. Именно традиции определяют неизменность форм, геометрическую четкость, устойчивость.