В пасти Джарлака

Капитан Балус дал знак охранникам, двое поспешили к нам. Меня в живот ударили обратным концом копья. Крик сразу оборвался, превратившись в хрип, а из глаз брызнули слезы. Если бы я не был привязан к столбу — согнулся бы пополам. Васян тоже получил от души. А вот Зябба, Дитер и Ника всё еще орали: «Жорик!!!» Стражники поспешили к ним. Я вновь закричал, пускай бьют — жизнь дороже!

Отец Гафтон тем временем провозгласил:

— Вот и его преосвященство! Теперь можно начинать.

Толпа взорвалась воплями. Теперь звать Жорика уж точно бесполезно.

Палач поднял над головой факел. Нарочито неторопливо, давая народу вовсю насладиться зрелищем. Сейчас он швырнет факел в кучу хвороста у нас под ногами, и все!

Я в панике заозирался по сторонам, ища помощи. Ариэль закрыла глаза. Ника что-то кричала. Из-за гама толпы девчонку слышно не было. Но тут и по губам читать уметь не надо, и так ясно: «Дедушка вас…», и дальше долгое перечисление самых ужасных перспектив. Дитер с Васяном тоже что-то орали. А Зябба…

Я увидел, как зеленоватая кожа орка темнеет, как бугрятся мышцы, а на руках вздуваются вены. Глаза покраснели, ноздри задрожали, отчего торчащая в носу кость зашевелилась.

С хлестким звуком лопнула веревка. Ближайший стражник обернулся и тут же нарвался на огромный кулак орка. Пятки стражника оторвались от досок помоста и он, раскинув руки, полетел в толпу.

Гомон стих. Затем раздались отдельные восторженные крики. Народ сегодня ждало отменное развлечение.

Палач так и застыл с занесенным над головой факелом, разинув рот. Потом сообразил, что дело принимает нежданный оборот, и ретировался с помоста.

А Зябба не мешкал, он уже рвал веревки на Дитере.

Несколько стражников ринулись на орка. Самый прыткий замахнулся алебардой. Но Зябба поднырнул под лезвие. Ухватился за древко и вырвал оружие из рук опешившего солдата.

— Взять их! — завизжал отец Гафтон, вылупив глаза.

Элеондил выругался по поводу того, что позволил себя уговорить расстаться со стрелами. Вытащил меч и запрыгнул на помост. Его команда кинулась следом. Но желающих подобраться к нам было много. Эльфы уткнулись в спины охранников, сжимающих кольцо вокруг орка.

В столб чуть выше моей головы вонзился арбалетный болт. Я вздрогнул, машинально втянул шею. Очень неприятное ощущение!

— Арбалетчик, сын мой, ты что творишь?! — вскричал Гафтон. — Кто еще пальнет, отлучу от церкви! Живьем брать! Жечь будем!

А вот это — хорошо. Неожиданное преимущество! Взять орка с гномом живьем будет нелегко. И главное, арбалетчики теперь шмалять перестанут.

Освобожденный Дитер уже отвязывал меня, а Зябба крутил алебарду, не подпуская стражников и эльфов.

— Что, только торговцев обирать умеете, а как до дела дошло, так в штаны наложили?! — выкрикнула Ника в адрес стражи.

Дитер отвязал меня и кинулся к Васяну. Все — я свободен! Надо освободить Нику и Ариэль.

— Спаситель! — воскликнула Ника, когда я развязал ее, и чмокнула в щеку.

Нашла время!

— Освободи Ариэль, — скомандовал я.

— Сам освобождай! Я сражаться пошла!

— Чем?

Судя по ее лицу, об этом она еще не подумала.

Вдвоем мы быстро отвязали Ариэль.

— Держись у нас за спинами! — сказала Ника тоном строгого папочки.

Ариэль испуганно кивнула.

Зябба размахивал алебардой, словно пытался изобразить из себя мельницу, со всех сторон на него наседали охранники. Долго он так не продержится. Мы все уже были свободны, но помочь орку не могли. Оружия-то не было. Впрочем, умелый боец всегда найдет себе оружие.

Самым сообразительным оказался Дитер. Он ринулся в бой, держа в руках веревку (благо их у нас было хоть отбавляй). Спустя мгновение гном заарканил копье, ловко выдернул его прямо из рук охранника и кинул мне.

Ну что ж, настало время проявить себя.

Меня охватило неизвестное доселе чувство. Когда терять уже нечего и ты зажат в угол — страх отступает, а на его место приходит азарт. И мне это понравилось, клянусь! Просто так я свою жизнь не отдам!

Я ворвался в гущу боя, парировал несколько ударов. Сам врезал одному из стражников по шлему, используя копье как заурядную дубину. Тот пошатнулся, шлем слетел с белобрысой башки. На-ка тебе еще раз! Размахиваться громоздким копьем в толпе было неудобно, но я как-то ухитрялся. После второго удара солдат рухнул, словно мешок. Отлично, одним меньше!

Я не питал иллюзии, что мы выберемся из этой передряги. Правда, кое-что нам здорово помогало. Усердие капитана Балуса.

— Живьем брать, живьем, остолопы! — надрывался он. — Велено сжечь, а не в фарш порубить! Дубинами их, дубинами. Господин инквизитор изволили сжечь!

И тут, в круговерти тел, я увидел, что отец Гафтон все еще здесь — на краю помоста. Ты смотри, какой смелый! Не сбежал, как крыса-палач, а наоборот — орет, распоряжается. Даже святое писание из рук не выпустил.

Заметил инквизитора и Васян.

Пользуясь суматохой, друг подскочил к нему.