В паутине чужих миров. Эвакуация (СИ)

Очень тревожило старого переплётчика обстановка, обострившаяся в последнее время. За прошедшие три дня периодически меняющиеся часовые в установленной на вершине автобуса вышке-шалаше, с всё большим пугающим постоянством сообщали о появлении рядом с поселением тех существ, с которыми вступил в схватку Оеха. Палеоантропы вернулись в большом количестве. Всё ближе и всё чаще замечали наблюдатели шарообразные предметы, поднимающиеся над травой и тут же исчезавшие в ней. Не оставалось никаких сомнений — крупное сообщество гоминидов готовилось для решительного удара. Для них стоянка людей была притягательна ещё и как своего рода лавка чудес, полная предметами, которыми очень хотелось бы завладеть.

Любую версию внезапного нападения примитивных аборигенов Фёдор Павлович склонен был рассматривать как крайне неблагоприятную, а то и гибельную для всей колонии. Противник имел неоспоримое преимущество в выборе времени и места нанесения удара. Кроме того, наблюдая за схваткой Оехи с местными разумными реликтовыми предками человека, переплётчик вынес однозначное мнение. Притом, не в пользу человека. Гоминиды оказались намного сильнее, несмотря на свой рост, быстрее и жёстче в принятие решений, чем любой современный мужчина. По любым подсчётам хватило бы не более пятнадцати или двадцати агрессивно настроенных особей, чтобы уничтожить всю колонию. Некоторое преимущество давал пистолет капитана и луки со стрелами, с которыми довольно сносно научилась обращаться молодёжь. На них-то и уповал старик.

Переплётчик не спеша прибросил, обращаясь к записной книжке те силы, которые могли бы противостоять безжалостному врагу. Первоначально в новый мир на автобусе оказалось перемещено с Земли сорок два человека. С тех пор, как колёса рейсовой маршрутки коснулись чужой земли, первоначальный состав значительно уменьшился. Ушёл Оеха, прихватив одного переселенца, главная опора и надежда колонистов. Огромного размера хищник расправился с пожилой пенсионеркой. После этого по настоянию Оехи, из числа итак немногочисленного состава маленькой группы был изгнан Алик, в силу той опасности, которую он стал представлять для невольных переселенцев. Итого оставалось тридцать восемь человек. Шесть пенсионерок и трёх совсем немощных стариков Фёдор Павлович отбросил сразу. Мало помощи могла оказать молодая мать с малолетним ребёнком. Два школьника и одна девочка восьми лет, оказавшиеся совершенно одни, без родственников, в автобусе, тоже представляли скорее лёгкую добычу. Итого абсолютно непригодных к ведению боевых действий насчитывалось четырнадцать человек. Остальные двадцать четыре были поделены по половому признаку примерно одинаково — десять молодых женщин и студенток и четырнадцать мужчин и крепких парней.

Кроме палеоантропов существовала и ещё одна явная угроза, которая рано или поздно должна была перерасти в трагедию. Во время последнего похода за водой к реке одна из водоносок едва успела увернуться от смертельного выпада речного хищника. В какой-то момент, обитавшие в реке многочисленные крокодилы возьмут себе жертву, плату за спасительную влагу, а затем ещё и ещё одну...

— Митрич, — снова подозвал к себе старый мастер водителя.

— Да, Фёдор Павлович, — показался немного недовольный гигант.

— Вот что я думаю, Митрич. Переезжать нам нужно отсюда. И чем скорее, тем лучше. В гибельном месте мы находимся. Днём пекло, ничего сделать толком не можешь. Воды на всех не хватает. Вот и земляные работы пришлось остановить. Перспективы никакой. Вернее есть одна — на медленное вымирание. Тут ещё приматы эти, нашим приходом недовольные, в любой момент напасть могут.

— Думал тоже об этом. Ничего иного в голову не приходит, как долина эта, та, что рядом. Побросать всё ненужное, что можно на себя взвалить и в известном направлении прямиком всем вместе наобум махнуть. Там говорят вода чистая, кругом ручьи. А ручьи означают то, что нет поблизости никаких крокодилов. Трава опять же, другая, чем здесь. Мягкая, шелковистая, не то, что торчащие вокруг сухие палки. Значит, и посадить там что-то можно будет. Дичи море. Словом, один путь, один выход — переселяться нужно.

— Вот, вот, и я о том же. Только, думаю, перекочуем мы, знаешь на чём?

— На чём?

— На твоём автобусе.

Митрич на минуту задумался, видимо соединяя вместе всю информацию, которой владел только он один. Внезапно лицо озарила светлая улыбка:

— А ведь можно. А я и не подумал...

— Нос автобуса хорошо в землю зарылся. Нужно откопать его, подготовить к дороге. Загрузить внутрь побольше дров — всё, что мы заготовили за эти дни. На сколько, говоришь, у тебя топлива хватит?

— Да если честно, — совсем уж раз улыбался водитель, — мы едва с парка выехали, заправленные доверху. Проехали-то совсем чуть-чуть, с десяток остановок, а потом — хлоп, и уже здесь... Видишь, жара здесь невыносимая, любая жидкость рано или поздно испарится. Вот я немного сразу и подстраховался. Часть слил, в тень спрятал, а бак тряпками обмотал.

— Ну и как?

— Я думаю, хватит.