В паутине любви

Марина подъехала к широкой круглой лестнице, ведущей в кафе под открытым небом в центре города, и, ещё не выходя из машины, увидела своего выпускника — Максим стоял у столика, держа в руке бокал шампанского и обнимая милую девушку в светлом лёгком вечернем платье. На обоих красовались атласные красные ленты с золотым тиснением — чтобы все сразу видели — выпускники…

Марина вышла из машины и легко махнула рукой, привлекая внимание сына. Он, заметив её, склонился к своей подруге и, проговорив ей что-то быстро на ухо, легко сбежал по ступенькам вниз навстречу Марине:

— Мама, какая же ты красивая у меня! — искренне, не скрывая восхищения, проговорил Максим, оглядывая маму. Марина, кокетливо улыбнувшись, покрутилась в пол-оборота перед сыном: концы лёгкого шарфика встрепенулись, и мягко легли на бархат платья, обдав юношу приятным нежным ароматом знакомых духов. Чёрные волосы были собраны в высокую причёску, украшенную множеством шпилек со стразами, и открывали тонкую шею женщины — Ольга постаралась сегодня на славу, колдуя над причёской Марины…

Взяв Марину под руку, Максим отвёл её за стол к остальным родителям и, чмокнув мать в щёку, вернулся к своим друзьям.

Едва она оказалась за столом, как тут же поймала на себе сразу несколько восхищённых мужских взглядов. Это, безусловно, не могло не порадовать женщину… Но вместе с восхищёнными взглядами Марина уловила и несколько ревностно-злых — со стороны женщин, спутниц тех самых мужчин… В последний год Марина работала почти без выходных, стараясь собрать необходимую сумму для оплаты выпускного вечера сына, и на родительские собрания совсем перестала ходить, хотя раньше была там частой гостьей — любой матери приятно выслушивать похвалы в адрес своего ребёнка, а Максим всегда радовал её успехами в учёбе. И тем разительнее, видимо, оказалась перемена, произошедшая с ней — не многие матери, сидящие за столом, могли похвастаться столь эффектной внешностью…

Марина улыбнулась самой себе — настолько нелепой показалась ей ревность во взглядах женщин, и настолько понравилось восхищение мужской половины вечера, — что она смеялась, танцевала и веселилась всю ночь до утра — словно сама была выпускницей на этом балу. К утру в кафе остались совсем немногие из родителей, а выпускники ещё ночью разбрелись кто куда, предоставив предкам почувствовать себя свободными — тем, кому это было надо…

Глава 2

Домой Марина вернулась на рассвете. Алёшка спал у себя в комнате, Максим всё ещё где-то гулял…

Она сняла платье, повесила его аккуратно в шкаф и пошла в ванную, оставшись в одном нижнем белье. Там, закрыв плотно дверь, Марина подошла к большому овальному зеркалу над раковиной. Внимательно разглядывая своё отражение, она тихо проговорила самой себе:

— А я действительно всё ещё чертовски хороша… — оставшись вполне удовлетворённой от созерцания своей внешности — хоть Марина и провела на ногах бессонную ночь, это не особо отразилось ни на блеске в глазах, ни на свежести довольно молодого ещё лица.

Марина медленно сняла бюстгальтер, и чуть расправила плечи: грудь совсем не отвисла с возрастом, и всё ещё не потеряла притягательной формы. Коснувшись пальцем торчащего тёмно-коричневого соска, Марина провела по нему ноготком. Не удержавшись, она чуть ущипнула его самыми кончиками пальцев. Вдруг лицо её вспыхнуло, а по телу пробежала приятная дрожь, разлившись теплом с головы до ног: как же давно она не испытывала этих ощущений… Рука сама опустилась вниз, к заветному уголку, и пальцы скользнули вглубь…

Долгих три года она не позволяла себе даже думать ни о чём подобном… А сегодня, проведя ночь на выпускном балу сына, Марина почувствовала вдруг себя снова молодой, желанной и — неосознанно — желающей… Всё ещё, оказывается, чего-то желающей лично для себя женщиной…

Прикрыв глаза, она ласкала себя нежно и ласково, словно в каком-то забытьи… Выпитое шампанское, бессонная ночь, восхищённые взгляды мужчин — всё смешалось сейчас в такой дикий взрывной коктейль, что Марина не могла, да и не хотела — больше себя сдерживать: ласки становились всё настойчивее, и она уже едва сдерживала стоны, и даже закусила губу, чтобы не разбудить сына…

Широко раскрыв рот, словно в крике, она шумно выдохнула, срывая оргазм, и медленно открыла глаза. Словно разрывая пелену, к ней постепенно возвращалось зрение — предметы вокруг приобретали знакомые очертания, появлялись знакомые звуки, словно заглушённые ненадолго, и потихоньку останавливалось головокружение.

Встряхнув головой, сбрасывая с себя остатки неги, Марина быстро приняла душ, и, укутавшись в банный халат, ушла к себе. Едва добравшись до кровати, Марина мгновенно провалилась в глубокий сон…

Прошло всего несколько коротких часов, когда её разбудила трель телефона:

— Маринка, ты где? У тебя первая запись на двенадцать, время видела?! — едва не кричала Татьяна в трубку: это было едва ли не единственное опоздание за всё время работы Марины в салоне, тем более странным показалось подруге её отсутствие на рабочем месте в положенное время.