В паутине Матильды

«Допрос мадам Фернанд Растейг, бывшей хозяйки дома». В548: Однажды я неожиданно зашла в квартиру Матильды. Я застала ее за разговором с фотографиями, которые она расставила перед собой. Там были фотографии ее сына, дочери и фотография Эмиля Ландаре. Матильда показала мне письмо, которое ей прислал сын. Она сказала, что он прислал его оттуда.

Письмо в досье. Д965:

Дорогая мамочка, я огорчен, что только так могу сообщить о себе. Здесь все по-другому, но я знаю, вы уверены, что я жив. Мы здесь вместе с моей прекрасной сестрой, она очень добра ко мне. Мы часто говорим о вас и жалеем, что вы все еще во мраке. А мы в благодати. Не беспокойтесь о нас. Я свободен и счастлив. Вы как скульптуры из камня, мы проходим сквозь вас, но вы ничего не ощущаете. Мы легки, как перышки, и очень веселы. Мы совершаем длинные путешествия и делаем много чудесных вещей в этом астральном мире. Здесь великолепные пейзажи, и совсем не нужна машина, чтобы передвигаться. Когда придет ваш черед, вы увидите, что рай существует. Здесь, наверху, у Бога, гораздо лучше. Я немного устал и покидаю вас, целуя от всей души…

Режи Виссембург. Соседи его называли «хиппи». Он был найден мертвым в своей машине в октябре 1977 года. Пули прямо в сердце. Рядом письмо:

Господа полицейские, я предпочитаю смерть армии. Армия – это убийство ближних. На земле слишком много несправедливости. Не принимайте меня за сумасшедшего. Я ПРОСТО ГОВОРЮ – НЕТ. Это все.

Читаю:

«Матильда многократно обращалась в военное ведомство, чтобы получить пулю, убившую ее сына. Эррера и Конти нашли эту пулю в ящике комода Матильды. Она была завернута в детские штанишки и лежала среди посмертных фотографий ее матери, Софи и Режи».

Смотрю на фотографию Матильды. Говорю с ней. Я уверен, что она меня слышит. – Ты живешь, окруженная мертвецами. Тебя притягивает смерть. Меня – нет, – говорю ей сквозь зубы. – Я живой, и ты не получишь меня.

Я отдаю себе отчет в том, что говорю, не разжимая рта. Ее голос звучит у меня в голове, но я не понимаю, что она изрыгает. Матильда пытается испугать меня. Чувствую, как мой живот вздувается. Я не шелохнусь. Матильда рычит. Она действительно страдает. Нашествие дьявола. Она хочет, чтобы я прекратил работу. Бросаю ящик № 10 на пол. Думаю, это рассмешит ее. Мой живот урчит. Кладу сверху руку. Не помогает. Мне страшно.

Появляется труп. На кровати, на фиолетовом покрывале лежит, вытянувшись, темноволосый тип в черном костюме. У него сложены руки, длинные волосы, дырочка в правом ухе. Мне нравятся его глаза. Он их открывает. Узнаю себя. Улыбаюсь. Люди кружат надо мной и орошают мой костюм каплями влаги. Они шепчут какие-то слова, я их не понимаю. И Лена здесь. В черном. Плачет. Габи тоже. Моя мать не плачет.

Сволочь! Падаль! Ты подохнешь в аду! Черви съедят тебя, сумасшедшая старуха! Не получишь меня! Никогда!

Боль в животе. Поднимаюсь, иду в туалет. Все время труп перед глазами. Матильда, умоляю, оставь меня в покое, я буду вежлив с тобой. Я больше не буду ругаться.

Спать. Солнце проникает сквозь плотные шторы. Внутри подскакивает температура. Девушки с открытыми плечами, в шортах, смеются на террасе бара Салами. Вытягиваюсь на ковре у входа. Забываюсь. Спустя три часа Шанталь колотит меня по плечу. Хватаюсь за горло. Кричу:

– Нет, Матильда, не голову, прошу тебя! Только не голову!

XIV

Ящик № 12.