В паутине сладкой лжи (СИ)

— Соответствующе.

Я крутил в пальцах белый ободок и наслаждался тем, как остроумно поступил мастер — спрятал от чужих глаз самое ценное, так, что только обладатель знал, что перед ним. Никто больше. Лишь я один.

Как и в случае с Тиной: для всех других — обычная, чуть чудаковатая девушка. Для меня одного — особенная.

— Беру, — от волнения голос охрип, а руки дрожали в предвкушении. Передо мной было не просто кольцо, и уже тогда я понимал, что это значит.

Из ювелирного я выскочил вовремя, как раз, чтобы увидеть, как мою машину буксируют на штраф-стоянку. Вместе с пиджаком, документами и ключом зажигания внутри. Но я решил не тратить время на разборки с полицией и, засунув свой огромный пакет, в котором болталось две тощие коробочки, направился к станции метро. Так вышло быстрее чем ждать такси, но все равно добрался до дома Тины только к вечеру.

Подходя к знакомому подъезду, почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Вот-вот. Еще минута — и я ее увижу. Осталось несколько секунд. Я почти остановился у ржавого вагончика, чтобы купить ей фрукты или цветы — она, должно быть, любит цветы, но подумал что снова задержусь и рванул вперед. И нет, меня не смущало то, как нелепо я буду выглядеть с коробками из ювелирного, жухлой розой и целлофановом пакете с персиками — нет же. Другое.

Нетерпение. Желание. Жажда.

Я не чувствовал ступеней под ногами, не ощущал двери, она раскрылась легко и без скрипа, но сразу услышал голоса, Барбара. Знакомый и…еще более знакомый. Они звучали… грязно. И говорили о плохом.

— Не драматизируй, прошу.

— Я и не драмази… драмути… в общем, я не делаю ничего такого. Я просто озвучила другую сумму.

— Как мило, и всего в два раза больше прошлой.

— А разве это проблема для такого влиятельного человека? Не ты ли недавно предлагал любые деньги?

— Вот только тогда ты готова была уничтожить Андрея бесплатно, или случилось что-то, о чем я должен знать?

После короткой паузы безжизненный голос произнес:

— Ничего…ничего не случилось. Но теперь я стою дороже. — Потом Тина вдохнула и закончила быстро, на единой ноте: — Сегодня я спасла тебя и твой не такой уж безупречный план, так что — плати. Для этого даже не придется лезть в свой кошелек. Очень удобно, правда, Витя?

Осознание было сродни удару по голове. Быстро и радикально.

Тебе когда-нибудь делали больно, Барбара? Хотя о чем я, ты маленькая девочка и я надеюсь, что никогда не испытаешь того, что чувствовал тогда я. Агонию. Агонию моих чувств, разносившую тоску от сердца дальше по стылым венам.

Они говорили обо мне, Барбара. Не шепотом, без стеснения, не боясь быть услышанными. Говорили так, будто разделывали кусок мяса ржавым ножом. Особенно она. Я до сих пор помню тот ее голос, глухой, проникающий под кожу, он не оставил мне надежды, что все это сон. Нет, все серьезно, все именно так, пьеска, написанная на чистовик и сыгранная в замшелом театре для одного единственного зрителя — меня.

Я оценил ее таланты, Барбара. Сполна. Моя Тина — великолепная актриса. И сколько омерзения, сколько брезгливости было в ней каждый раз при упоминании имени Андрея Воронцова. Как если бы она описывала программу цирка уродов. Я вдруг встал в один ряд с криворуким карликом, бородатой женщиной и мальчиком с лицом обезьяны. Я был среди них, я был тем самым уродом, Барбара. Я был там.

— И что ты сделал?

Андрей вздрогнул, ощутив на своем плече чью-то руку. Позади него высилась фигура медсестры, той самой, что накануне оформила русскую девушку после ДТП. Белый халат казался чем-то неестественным в темной палате, лишним, плохим. Хотелось махнуть рукой и прогнать призрачную фигуру прочь. Но медсестра не думала уходить, вместо этого она пристально изучала Андрея Воронцова, будто требовала закончить свой рассказ. И Андрей сдался. Отвернувшись в сторону окна, за которым все эти часы лил дождь, оплакивая сказку всеми преданного дракона и беспринципной, жестокой звездной девочки, он произнес:

— Я отдал должное ее трудам. Жалкий уродец, тот самый криворукий карлик захлопал в ладоши. И я хлопал. И хлопал. И хлопал…

Глава 13. Один против всех

— А что она сказала, когда увидела тебя?

— Ничего.

— А что сказал этот, муж твоей сестры?

— И он ничего.

— А как они оправдались, они же сказали хоть что-нибудь?

— Ну… я бы поставил вопрос иначе. Не важно, что они сказали. Важно, как они молчали.

Он молчал, ошарашенно оглядываясь по сторонам. Она…была удивлена и даже как-то заикалась поначалу, но с каждым словом обретала все больше сил, чтобы со всех своих щедрот отсыпать мне земли на могилку. Из нее вышла бы идеальная Воронцова. Породистая.

Фантазии Виктора хватило на пару минут, пока его не перебила Тина и не рассказала про их коварный план. Не сильно продуманный конечно, рассчитанный на дурака, как раз такого как я.

Все было подстроено с самого начала. Единственное, что было правдой — Тина действительно работала в доставке. А все остальное сделал я сам. Перетащил в офис, доверил все дела, все документы, все, что у меня было.