В перекрестье времен (СИ)

Более того, на первом этаже жила одинокая молодая женщина с двумя близняшками лет трех, которую жалел весь двор. Гражданский муж ее оказался подонком и, мало того, что бросил неузаконенную жену с грудными младенцами, но еще и пытался отвоевать по суду комнату в их двухкомнатной квартире. Жлоб же жил в своей квартире один, не считая собаки, конечно. Но дело не в этом. Несчастная женщина не могла даже открыть окна в своей лоджии, поскольку утро для нее начиналось с газовой атаки дизельного монстра. Мордатый заводил свою загнанную лошадь с помощью пульта прямо сверху, и она извергала грохот вперемежку с гарью аккурат в окна ее квартиры. И так продолжалось не менее пятнадцати минут, пока тот не сходил вниз и не уезжал по своим делам. Вечером, а то и в течение дня, пытка повторялась.

Никакие просьбы одинокой матери во внимание не принимались. Общественность, правда, не сидела сложа руки и наведалась в квартиру мордатого в виде председателя домкома, бывшего учителя литературной словесности. Что поведал владелец бульдога и джипа отважному общественному защитнику осталось неизвестным, однако, последний вышел оттуда едва ли не бледнее своей белой панамы и не показывался на улице больше недели. Больше попыток утихомирить наглеца не предпринималось.

Чашу терпения всегда корректного командора переполнил тот факт, что женщина с плачем снимала свое постельное белье, которое развешивала для просушки в лоджии. По словам Маринки оно было с черными разводами от выхлопных газов этого армейского полугрузовика.

– Все, дальше этого терпеть нельзя, давайте напишем заявление, – повторила Маринка, рассказав друзьям историю с бельем.

– Какое заявление? – сразу же полюбопытствовала Светка.

– Чтобы с ним провели беседу и запретили ставить машину под самыми окнами.

– И куда мы его направим? – это спросил уже Генка, – в домком, что ли? Так уже…

– Нет! – решительно сказала Маринка, – в милицию.

– Фью! – Генка присвистнул, – да, кто с ним будет разбираться, что он преступление совершил?

– В принципе Маринка права, – вступился за командора Роба, – преступление – не преступление, но административное правонарушение в его действиях имеется. Но направлять заявление нужно не просто в милицию, а конкретно – в ГАИ.

– И что? – не сдавался Генка, – посадят за это?

– Не посадят, но штраф дадут за неправильную парковку, – разъяснил подкованный в автомобильном деле Роба, – и немаленький.

– Плевал он на этот штраф, денег у него хватает. Сегодня заплатит, а завтра опять поставит машину туда же. Каждый день тут гаишники дежурить не станут…

– Согласен, – сказал Роба, – я просто объяснил, как по закону надо поступать…

– Для таких, как этот, закон не писан, – мрачно констатировала Светка, – еще и нам начнет мстить.

– У меня есть другой план, – загадочно сообщил вдруг Роба.

– Какой? – Маринка вновь взяла бразды правления в свои руки, – давай – излагай, будем думать вместе.

– Нет, – заупрямился Роба, – я сам его буду осуществлять, и обещаю, что скоро он перестанет ставить здесь свою тарахтелку.

Остальные трое переглянулись. Честно говоря, никому из них связываться с этим полуотморозком не хотелось, все же двор один, потом проходу не даст.

– Уверен? – спросила Маринка, – один справишься?

– Вполне, – заверил Роба, – только давайте договоримся – никаких больше разговоров на эту тему.

Все с этим согласились

– Впрочем, если понадобится наша помощь, – великодушно добавила Светка, – то…

– Один за всех, и все за одного! – гаркнули друзья в один голос знаменитый мушкетерский девиз, и каждый накрыл сверху ладонью руку другого.