В плену

Вот только тогда вся экономическая мощь Америки, контролируемая в значительной части еврейским капиталом, пришла в движение. Они тут же открыли бы и второй фронт, но этого сделать не могли, так как воевать не собирались и к войне были совершенно не готовы. Но было немедленно сделано главное - Конгресс спешно проголосовал за огромную экономическую помощь, так называемый ленд-лиз, и на нас пролился золотой дождь. По всем морям к нам поплыли корабли, до отказа нагруженные танками, самолетами, снарядами, автомобилями, пшеницей, консервами, шинелями, медикаментами, станками, всего не перечислишь. Смертельно раненному стали делать переливание крови. И мы воспрянули. Это и есть один из главных стержней войны, о котором мы не любим упоминать. Именно еврейский вопрос неожиданно занял главенствующее место и стал одной из основных причин поражения Германии. На какое-то время наши интересы и интересы Конгресса США, подталкиваемого крупным еврейским капиталом, совпали.

О начале этой помощи, поставившей нас на ноги и тем самым способствовавшей поражению немцев, Сталин отозвался так: "Недавняя конференция трех держав в Москве ... постановила систематически помогать нашей стране танками и авиацией... мы уже начали получать на основании этого постановления танки и самолеты.... обеспечила снабжение нашей страны такими дефицитными материалами, как алюминий, свинец, олово, никель, каучук... на днях США решили предоставить Советскому Союзу заем в сумме 1 миллиарда долларов..."{3}

В докладе Сталин упоминает лишь о первом предоставленном нам миллиарде. В дальнейшем же ходе войны мы получили значительно больше.

По ленд-лизу весомую долю затрат взяли на себя частные компании. Государство США бедное, оно не владеет ничем, а живет на налоги. Кстати сказать, по ленд-лизу полностью мы так и не расплатились.

Гитлер быстро понял, что он поспешил и потому оплошал. Но сделанного было не поправить. Он принялся рубить артерии, по которым в наши жилы текла кровь войны. На это был брошен гигантский подводный флот Германии. Но и здесь судьба посмеялась над ним. Физики, те самые изгои, которых он вышвырнул из германских лабораторий и которым удалось бежать, создали для Америки радиобуй, немало навредивший неуловимым немецким субмаринам. Это сильно ослабило немецкую блокаду морей.

Довелось ему послушать и еще одно эхо от автоматных очередей акции. Америка, с американской деловитостью, мгновенно развернула массовое производство боевых самолетов, и на Германию пролился бомбовый дождь, парализовавший всю ее экономику. И не только экономику. Эти ужасающие бомбардировки, пожалуй, еще больше сказались в морально-психологической сфере. Нам трудно это себе представить. Во время войны весь советский народ был как бы разделен на две неравные половины. Одна, неся в полной мере все военные тяготы, ежечасно обрекалась на увечья и смерть. Другая половина, испытывая, конечно, различные лишения и трудности, жила в безопасности. Само собой разумеется, это не одно и то же.

Совсем не то получилось у немцев. У них не существовало ни одного уголка страны, ни одного городка, ни одного дома, который бы ежедневно, ежечасно не был бы обречен на смерть. И вот именно эта почти полная беззащитность против такой чудовищной расправы с неба вселяла в их души чувство обреченности и отнимала волю к жизни и победе.

Последнее эхо акции Гитлер уже не услышал. Огромное, пожалуй, решающее участие в создании атомной бомбы для Америки приняли те самые расово чуждые, гонимые им люди, известные всему миру физики: Эйнштейн, Нильс Бор, Лео Сциллард, Эдвард Теллер и другие. А ведь они могли бы создать ее для Германии, для него - Гитлера, причем, может быть, даже раньше 1945 года. Но для этого они должны были бы спокойно работать в своих немецких лабораториях. Как бы тогда повернулись события?

Впрочем, достается всем. Недалеко от нас, в поле, находится кладбище русских военнопленных. Иногда по разу, а иногда и по два раза в день туда подъезжает повозка, прикрытая брезентом, доверху нагруженная трупами. Эту повозку хорошо видно с нашей постройки. Как и всему внутрилагерному транспорту, лошадей не полагается. Везут повозку люди, человек двенадцать. Это похоронная команда. Эти же люди нагружают, сгружают, зарывают, словом, обслуживают отправку в рай. Так поется в лагерной песне. В лагере работа в похоронной команде считается очень завидной, так как во время выездов за зону можно торговать с населением. Конвоиры-немцы такой торговле не препятствуют, потому что сами при этом в накладе не остаются.

Несколько раз в поездках за торфом и песком я, делая небольшой крюк, проезжал через кладбище и похороны эти видел. Там еще с осени были вырыты длинные рвы, каждый не короче пятидесяти метров. Поперек этих рвов сейчас и кладут трупы, по пять - шесть один на другой. Имена их - Ты, Господи, веси.