В плену фиолетовых зеркал

Винсент направился к стене любви. По пути его обгоняли (а иногда и сшибали с ног) коллеги-марафонцы. Одни попадались в лапы к ловчим, другие застревали в двух метрах от стены. Их окутывали какие-то щупальца мягко и незаметно выползающие из грязи (наверное, какая-то специальная ловушка, вроде тех рук, которые тебя задерживают). Винсент попытался с разбегу перепрыгнуть это место, и у него почти получилось: не хватило полметра. Он уже уцепился руками за чёрно-красные и чёрнозелёные венозные сплетения стены любви, но вокруг его ноги обвилось что-то скользкое, змеевидное. Винсент схватился за нечто обеими руками, потянул на себя, наклонился и перегрыз зубами. После этого он прыгнул на живую стену и стал карабкаться всё выше и выше. Время от времени сосуды-вены рвались, и из них текла жидкость, напоминающая горячую человеческую кровь.

Тем временем «плоды» Тэрон и Хольф наливались и созревали, становясь сильнее и уродливее чем раньше.

Винсент взобрался намного выше той границы, где черные лианы уже не обвивали раскалённые стволы тлеговых деревьев.

Если взглянуть на стену любви издалека, то казалось что марафонцы, выпачканные оранжевой грязью, это маленькие полудохлые светлячки, которые очень устали и которым надоело светить, но они всё равно светят, пусть и тускло.

Внезапно Винсент услышал много женских голосов, которые совсем не были похожи на те, что доводилось слышать раньше. Они звучали ласково и сладко не в голове, а где-то рядом, повсюду. Голоса слово выплывали откуда-то из глубины стены. Винсенту нравилось слушать их, несмотря на то, что он не понимал ни единого слова на этом древнем языке (соите), который он когда-то знал.

Запахло тлегами. Стена начала двигаться небольшими волнами и из неё время от времени частично стали показываться обнажённые женские тела, которые зазывали с собой всё чаще и чаще.

О, как же хотелось погрузиться внутрь омерзительной тёплой стены хотя бы с одной из этих прекрасных соблазнительниц, от которых так чудесно пахло тлегами. Винсент продолжал лезть вверх. В этой части стены любви марафонцы пропадали один за другим, купаясь в объятиях адовых девиц. Винсент с трудом миновал два десятка метров кишащих прекрасными соблазнительницами, по которым (как в те мгновения казалось) вместо лиан-вен он взбирался. Но терпения не хватило надолго. Очередная прекрасная фигура вплотную прикоснулась своей благоухающей тлегами плотью к телу Винсента. Это свело его с ума. В нём взорвалось желание овладеть ею, слиться с ней воедино. Винсент поддался дикой страсти. Теплая мерзкая стена любви засасывала парочку в себя всё глубже и глубже. Тело Винсента в некоторые моменты сливалось с плотью прекрасной незнакомки, становилось с ним одним целым. Это удовольствие было сильнее, чем поедание тлегов, это настоящий рай. Он видел и ласкал её в тёплой темноте, становился ею, а она превращалась в него. Счастью не было конца, это было лучшее, что есть на свете. Он останется здесь навсегда, ему больше ничего не нужно. О тлеги! Её тело, её кожа, всё смешано с ними, всё состоит из них. Как же он любит её! Но счастье оборвалось, когда она откусила ему язык. Пылкая любовница, превратившись в змееподобное скользкое нечто похожее на то, что пыталось задержать его у подножия этой гигантской стены, (то, что он перекусил зубами) только это было намного сильнее и больше. Любовница залезла внутрь тела через рот, миновала путь по пищеводу, и распределилась теплом по всему организму, начав очень медленно увеличиваться, раздувая тело как воздушный шар. Вскоре то, что было внутри, прекратило свой рост, и Винсент (похожий теперь на человека с жуткой степенью ожирения), почувствовал некоторое облегчение. Он лежал в окутавшем его тело сплетении вен-отростков, и был уверен, что здесь он и умрёт. Вскоре субстанция ставшая частью его организма разложилась на несчетное количество маленьких червей, которые постепенно съели Винсента вместе с костями.

Винсент вылез из полупрозрачного стручка и спустился на пол. Тэрон и Хольф наблюдали за ним сидя на потолке. Он достал из чёрно-красных и чёрно-зелёных сплетений лиан змею. Она укусила Винсента. На этот раз было почти не больно. Змея разжала челюсть, сползла вниз и убралась на место. Кожа Винсента почти мгновенно почернела.

— Запомни, с каждым воскрешением ловчие становятся сильнее, — предупредил змеиный яд. — Наступит момент, когда ты не сможешь от них убежать, а тем более спрятаться.

Винсент обернулся и увидел двух отвратительных тварей без кожи с неравномерно гипертрофированными мышцами, покрытыми толстыми пульсирующими венами. Это были Тэрон и Хольф.