В плену Гора

- Ну что, дядь Дима, тебе понравилось, как я на коленях перед тобой стояла? Ты это запомнишь?

Отодвинулась еще немного, и как раз вовремя.

Старик добрался до заточки и сам выдернул ее из горла. Кровища хлынула таким фонтаном, что мгновенно залила все вокруг.

А глаза Старика еще больше потускнели. Он что-то хрипел, тянул ко мне руки.

А я смотрела.

Смотрела и запоминала.

В кошмарах ко мне он теперь таким будет приходить.

И, вот честно, это очень неплохое замещение. Лучше пусть таким, чем как раньше.

Когда он затих, я посидела еще немного, в ледяном ступоре разглядывая красное лицо и выпученные навсегда глаза.

А затем встала, подобрала заточку, машинально брезгливо обтерла ладони о джинсы и пошла вниз, в подсобное помещение с газовыми котлами.

Открутила вентили, открыла все внутренние двери, закрыла окна.

И , уже на выходе, кинула внутрь зажигалку.

Полыхнуло так, что, стой на два шага ближе, точно попала бы под удар огня.

А так меня вынесло во двор.

Последнее, что я запомнила, перед тем, как провалиться в темноту – полыхающие окна моей темницы.

И это было самое красивое зрелище изо всех, что я видела.

Эпилог 1.

- Мелкая, ну вот знал я, что ты у меня на всю башку больная, но чтоб настолько…

Максик потянулся, прихватил со стола красное большое яблоко и с хрустом впился в него крепкими зубами. Я только усмехнулась, не отводя взгляда от брата.

Влюбленного.

- Ну вот какого хера так смотришь сейчас? – смутился он, - лучше б раньше так смотрела. А еще лучше бы башкой своей пустой думала. На кой хер полезла сюда? Одна? Да я чуть коня не двинул, когда подпол сказал, что ты пропала! Это ладно, я сразу рванул к схрону нашему! Вычислили тебя, козу беглую…

- Не особо вы чего-то торопились, - хмыкнула я, отбирая у брата яблоко и кусая. Очень уж смачно хрустел он им.

- Воооот, - протянул Максик удовлетворенно, - всегда ты у меня куски лучшие таскаешь. Прямо изо рта. Наглая ты засранка. Болтливая, наглючая коза.

- Сам такой.

Тут Макс неожиданно перестал смеяться, глянул на меня серьезно, с напрягом:

- Вот только по делу из тебя не вытащишь ни слова.

Яблоко сразу перестало быть вкусным. Я отвернулась, не контролируя кожу щек, полыхнувших бордовыми пятнами.

- Люськ… - он пересел на кровать, развернул меня к себе за подбородок. Жёстко придержал, чтоб не дергалась. – Почему не сказала ничего? Про Старика?

Сууука… Подпол! Убью ведь…

- Почему я от постороннего узнаю? А? Люсь?

- А что бы это изменило?

- Да все!

Макс неожиданно сжал кулаки и спрыгнул с кровати, заходил взад и вперед, поглядывая на меня так злобно , словно это я была во всем виновата. Ну, часть вины, конечно же, была на мне, но в целом…

- Все бы изменило, Люсь! Я бы не стал тебя таскать по всей стране! Понимаешь? Я бы … Я бы его, сучару…

- Ну да. И второй раз присел бы, - перебила я его спокойно, - а я куда? Ты подумал обо мне?

- А ты? Ты обо мне подумала, когда такое сделала?

Он опять сел на кровать, схватил меня уже за оба запястья, заставил смотреть в глаза. И я поразилась тому, сколько в них вины и раскаяния.

- Я вообще… Ты понимаешь, что я себя полным дерьмом чувствую… Тогда, семь лет назад, только о себе думал… Вперся… Тебя оставил. Одну. С этим… Сука… - он отчетливо заскрипел зубами, ударил кулаком по кровати.

- Это он все сделал. Он мне сказал. И родителей тоже он, - тихо ответила я.

- Это неважно, Люсь. Понимаешь… Если б я не подставился…

- Он нашел бы другой способ тебя убрать. Он все хотел забрать. А ты мешал. Он бы не остановился тогда.

- Люсь… Ты все равно поступила очень плохо. Очень. Это ладно, что все обошлось.

- Ну да… На меня дело завели?

Мы разговаривали в палате терапии, где я валялась уже сутки.

Меня нашли лежащей на снегу Макс и Гор, опоздавшие буквально на пятнадцать минут к основным событиям.

Говорят, Гор тащил на руках до машины, потом от машины до больницы, и рычал матерно на всех, кто пытался помочь.

Максик по этому поводу тоже возмущался немного. Но пока что не наседал.

Особых проблем со здоровьем не ощущалось, чувствовала себя вполне нормально, обморок перешел в глубокий сон, и в себя я пришла буквально час назад.

И весь этот час Максик промывал мне мозг. Очень, надо сказать, качественно.

Основная мысль промывания заключалась в фразе : «Какого хера ты все сделала сама и не позволила поучаствовать?»

Ну и вот теперь еще и «Какого хера молчала про Старика?»

Гора я еще не видела, он умотал, как сказал Макс, «решать вопросы» в полицию, а брат остался караулить мое пробуждение.

Ну и вот теперь проводил воспитательную работу.

А меня волновали вещи более приземленные.

Чувствовала я себя на удивление хорошо, руки-ноги не болели, в ушах не звенело, значит, контузии не случилось. Просто на нервяке в обморок упала, как барышня девятнадцатого века. Позорище. Еще позорней было только мое тупое поведение в особняке Старика.

То, как я разрыдалась, жалея себя, и чуть не попала под пулю.

Все остальное шло в плюс и никак не отягощало совесть.

Я осознавала, что сделала, нисколько не жалела и готова была отвечать за совершенное.

Потому и переключила разошедшегося брата на вопросы насущные.