В плену грёз. Том 1

— Вот тут, не без оговорок, соглашусь. Надо больше следить, чем делать. Иначе, как это говорилось, действие рождает противодействие. С Ровохрусами с Роузленда похожая история. Только это косвенное последствие твоих действий, а не прямое как с монаршей особой Ораёвы. В любом случае, и одних и вторых твои деяния привели к чернокнижью. Стоит задуматься, а? — ожидая одобрения от Анны сказал Антон, но встречая сердитый взгляд затушевался.

— Вам бы только ничего не делать, Антон Павлович. А ты — уже третий раз применила внушение на Александре девушка — смотри, у м-е-н-я. Ещё одну загубленную невинную девушку я тебе не спущу с рук.

— Уважаемая сестра, Антон, вы обсуждали сейчас некие события, в которых значусь я, но коих я совсем не помню. Позволите, попросить рассказать о них?

— Хватит — сложила на груди руки Анна — это так удобно ничего не помнить. И при этом ровно то, что тебе не выгодно. Ха. Не знаю уж что и как, но тебе, если будущему этой милашки что-то будет угрожать, не поздоровиться.

Повисло тяжёлое молчание, которое прервала через тягучие мгновения Анна, постукивая пальцем по плечу с весом и медлительностью как по наковальне:

— Ты меня понял?

Александр не ответил, чем похоже ещё сильнее вывел Анну из себя. Она с усилием надела плат и расправила под ним волосы, поправила платье, слегка узкое в груди, но в целом сидевшее удовлетворительно, стала рьяно собирать разваленные бумаги.

— Слушай, Анюта, доченька, позволишь на мгновение прикоснуться к тебе, к твоему личику. Александр здесь, сменишь образ вспять через минуточку.

— Нет! — безапелляционно резанула слух окружающих Анна, заставляя Антона одёрнуть руку, протянутую сверху к голове копающейся в бумагах девушки — и так я с вами тут задержалась. Лукас уже ждёт.

— Сестра, касательно будущего есть ещё один вопро… — не успел договорить Александр как Анна, сгрудив все, несмотря на её потуги внести порядок, перемешанные бумажки у себя на груди, уперлась локтём ему в спину и всем весом стала толкать в сторону зала собраний.

— Всё потом! Давайте живее, шевелитесь. И вы, Антон Павлович! И ты, Эд, слезай и пошли.

— Да, ма… — вырвалось у мальчика из уст, отчего он тут же покрылся румянцем и не без стеснения пошёл за суматошно напиравшей на Александра девушкой.

* * *

Мелькавшие под сводами купола картины прошлого переливались и жили. Те чудесные растворы, которыми были выведены эти творения искусства, не пристало использовать, но отказать себе в восхвалении самой себя Святая Церковь не могла.

Сюжеты из древних эпосов и сказаний о Святой Войне, пусть и чуть метафорически переосмысленные, но в целом достоверные, смотрели на входящего даже в этот, казалось бы, неважный и недоступный обывателям зал. Вот один из героев наносит ранение змеевидной бестии, подлетает ангел и сносит ей голову, заставляя грязную сиреневую кровь брызгать во все стороны. Затем всё повторяется. И так раз за разом. Десятки таких картин одновременно проигрываются здесь в течении последних десятка с лишним веков.

Большой зал спускается к центру ступенчатыми шагами, создавая удобное место для больших собраний. Расставленные словно троны резные, красного дерева, кресла кругами сходятся к центру. В сердцевине же — кафедра почти замкнутым кругом, окутавшая как коричневая кобра главный престол, специально для Отца Стефана. На спинке престола водружён символ Святой Церкви — круг из двух половин — Солнца и Луны.

Ввалившись в зал, четверка во главе с Анной приметили Лукаса, де факто секретаря Стефана, за кафедрой, и сестру Еву, ведавшую монашеской стороной сестринского ордена, и человека странного, как выяснилось мага связи, помогавшего одному из ангелов оставаться на связи.

Анна уселась рядом с Евой. Последняя произвела бы жуткое впечатление на любого мирянина. Строгая монашеская ряса в пол вместо платья, плат, широкий и длинный, строго притороченный к одежде, так что бы покрывать всю шею и низ лица, на котором в свою очередь красовалась белая керамическая маска. Выражение лица на маске являлось холодным, неприкаянным и гнетущим. Пожалуй, убери его из образа Евы и её вид перестал бы быть таким непритягательным.

— Так-так, всего семеро, включая меня — посмотрев на переданный писарем список участников на выдохе выпалил Лукас.

Пшеничный блондин высокого роста со смазливым лицом парня лет двадцати пять с гаком, он претворял в себе суть самой благодетели честности. Дарованная ему магия не позволяла лгать в его присутствии, так же как ему самому произносить ложные слова. Именно из-за его способности ему было доверено место подле десницы Всесоздателя, Отца Стефана.

— Опять нет кворума — покачал ершистыми волосами Лукас — жаль, очень жаль.

— У меня есть доверенность от Гали — подскочила, отыскав нужный клочок бумаги в кипе, Анна — посчитайте его ещё.

— Анна, уж прости, но у меня тоже есть две — от Эйтора и Джакоба. Но это ничего не решает. И с чего они все вообще взяли, что доверенность эквивалентна присутствию — почесал ухо в недоумении Лукас.