В плену лживого солнца

Спальное место Таонги представляло из себя ворох окровавленного тряпья. Широкий размазанный след вёл до порога, переходил в пропаханную борозду и, змеясь между палатками, резко обрывался метрах в десяти за лагерем. Тела парня нигде не было видно. Будто его затащили под песок либо растерзали без остатка.

– А ты! – вскинулся на Мунаша Ситник. – Как же ты ничего не слышал?.. Что, совсем?!

На глазах подростка выступили слёзы.

– Я спал, – выдавил он.

– Да что ж ты! – Со всех сторон его обступили угрюмые рабочие. – Рядом с тобой второй раз чертовщина происходит.

– Отстаньте от него! – прогремел Буру. Растолкав толпу, он навис над Ситником. – Наша палатка рядом стоит, так и мы ничего не слышали.

Он поднял кулак, сравнимый в размере с головой Ситника, и поднёс близко к лицу археолога. Тот отшатнулся. С кожаного ремешка, зажатого в пальцах, вязко стекали кровяные сгустки. По толпе прошёл общий вздох: растерзали ещё одну псину!

Отшвырнув ошейник, Буру, недовольно оглядел собрание:

– Ночью тихо было, – сказал он. – Собаки молчали. Так, пару раз брехнули, и всё.

После слов бригадира никто не посмел заговорить. Помимо мощи и свирепой жестокости, приходящие хищники обладали ещё одной неприятной особенностью. Они оставались незамеченными, а потому практически неуловимыми.

– Сандал предупреждал, что эти твари очень коварные, – добавил подходящий Лебедев.

Все разом повернулись к учёному.

– Профессор, что с охраной?

– Связи нет, – отозвался тот. – Я ни до кого не могу дозвониться.

– А домой? – спросил Ситник. – Пусть ассоциация озаботится нашей безопасностью.

– Свя-зи-нет, – раздельно повторил профессор. – Всю ночь ждали, без толку. Надо отправлять машину.

– Мать твою! – раздалось из толпы. – Так нас всех по одному и передавят. А охрана что? Как просмотрели-то?..

– Они сами не могут объяснить, как так получилось, – ответил Буру. – Говорят, в одночасье сон срубил. Очнулись уже под утро и ни черта не помнят.

Оставив взбудораженную толпу, профессор тяжело опустился на ящик с инвентарём, спрятал лицо в ладонях и с горечью вздохнул. Размышляя о судьбе экспедиции, краем уха учёный невольно прислушивался к разговорам рабочих.

– Дядя?

Лебедев поднял голову. К нему подходила племянница. Она присела рядом на контейнер и взяла его за руку.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Зря я позвал тебя с собой, – произнёс он упавшим голосом.

Она выпустила его ладонь, извлекла из нагрудного кармана заколку и сколола на макушке волосы.

– Что ты намерен делать с экспедицией?

Вытянув и скрестив стройные загорелые ноги, Алина принялась отвлечённо рассматривать запылённую подошву ботинок. Однако крохотная складка между бровями и напряжённое выражение лица выдавали попытку скрыть тревожные переживания.

– По-хорошему нужно немедленно сворачиваться, – вздохнул профессор. Весь его вид выражал сожаление. – Но мы не можем.

– Потому что связаны обязательствами?

– Нам нечего предъявить в качестве оправдания за такое решение. Тела Дугласа, Таонги и Роджера пропали. Филип не в счёт. Этого даже во внимание не примут. А за упоминание этих зверей, сколько бы их не рыскало по округе, нас просто на смех поднимут. Тем, кто всецело принадлежит современному цивилизованному пространству, не объяснить, какой по-настоящему опасной бывает жизнь за стенами их устроенного уютного мирка.

Он немного помолчал и с досадой проговорил:

– Обидно. Мы почти готовы к запуску уникальной реконструкции, и мне самому не хочется всё бросать. Алина! – Смена тона с удручённого на категоричный заставила девушку замереть. – Я всё-таки намерен отправить тебя отсюда, – заявил Лебедев, подтвердив её худшие опасения. И, едва она открыла рот, чтобы возразить, жёстко добавил: – И давай обойдёмся без споров! Сейчас подготовим груз к отправке, ты тоже поедешь. Иди собирайся.

– Боюсь, проф, ничего не получится, – сказал подходящий Буру. За ним тянулись с сосредоточенными лицами рабочие. – Туда гляньте.

Расправив плечи, здоровяк посмотрел на север. Оперевшись ладонью о контейнер, профессор тяжело поднялся. Спрыгнув на землю, Лин поддержала его под локоть. В той стороне, куда указывал Буру, творилось неладное. Убегающая далеко вперёд дорога исчезала во внезапно выросшей стене песка и пыли.

– Это что ещё за такое? – прокаркал профессор.

– Выходит, не зря нас предупреждали о песчаной буре, – напомнил Ситник и сузил глаза. – Хотя на бурю это как-то мало смахивает.

– Да какая это буря, – озадаченно переговаривались рабочие.

Непроглядная завеса медленно растягивалась вширь, постепенно скрадывая горизонт, и подбиралась к выступающему над землёй горному образованию с плоской вершиной. Распухающую поверхность изредка прореза́ли блекло-голубые молнии, словно стена находилась под высоким напряжением, отчего каждая вспышка порождала в воображении резкий статический треск.

– Непонятная… явление, – с сомнением проговорил Вадим.

– Вокруг нас происходит что-то очень странное, – глухо пробормотал пожилой учёный. – Но мы даже не можем ни с кем связаться, чтобы на всякий случай вызвать помощь.

Ситник ткнул пальцем в сторону горы: