В плену огня (СИ)

— Случилось, — кивает босс.

И ухмылка у него такая довольная! Хвала Богам, от меня отошёл. Стоит чуть в стороне, засунув руки в карманы, и смотрит с непередаваемым выражением.

— Я тебе должен кое-что сообщить.

Я незаметно выдохнула, радуясь относительной свободе. Когда он рядом, кислород в груди как-то резко кончается.

— Вы? Мне? — голос по-прежнему звучит сипло.

— Представь себе.

— И… Что?

На всякий случай продолжаю пятиться, готовая в любой момент дать из кабинета начальства дёру. Алмазов молчит. Чувство, будто окончательные подсчёты делает, после которых хода назад уже не будет.

— Мы женимся, — наконец, отрывисто выдаёт он. — Точнее, ты выходишь за меня замуж. Отказа не принимаю.

Глава 4. К достойной цели не бывает лёгких путей

Ксания

«Отказа не принимаю!»

Меня согнуло пополам, и я закашлялась, подавившись вдруг ставшим очень густым воздухом. И кашляла до потемнения в глазах. Очнулась, когда под носом оказался стакан с водой. Схватила, не замечая, что при этом коснулась пальцев Андриана, и одним махом выдула половину.

— Полегчало? — холодный голос начальника звучал совсем рядом.

— Да. Нет. — Не могу выбрать одно из двух очевидных ответов. Оба звучат как-то двусмысленно. По-всякому перевернуть можно. — Я, наверное, неправильно расслышала, — просипела я, и карие глаза мужчины потемнели. — Не могли бы Вы повторить?

Алмазов повторяет, и на меня внезапно накатывает темнота.

Андриан

«Мы женимся», — сказал я, а эта пигалица пискнула и упала в обморок.

Н-да, не так я себе представлял реакцию на своё предложение! Но ничего, главное с самим предложением разобрались, осталось разобраться с самочувствием будущей супруги. Подхватил девушку на руки, изумляясь какая она лёгонькая, и отнёс на диван. На нём она сможет спокойно прийти в себя. На диване я бы её и оставил, если б не разлившаяся по лицу пигалицы бледность. Она волновала до глубины души.

— Ксания! Ксания! — начал звать, легонько встряхивая малявку за плечи.

Совершенно неподвижна. Неужели я настолько страшен, что невеста так глубоко отключилась? В том, что Ксания не притворяется, не сомневался. Слишком расслаблено тело, слишком безвольны руки. А я прекрасно помнил упругость девичьего стана, когда строптивица в сознании. В рвении привести девушку в чувства, я едва замечал столпившихся возле кабинета сотрудников и их вытянутые лица. Дал им повод для сплетен. Сейчас побегут рассказывать остальным. Прозрачные стены моего обиталища теперь скорее минус, чем плюс, но зрителей я игнорирую. Мне жизненно важно привести в чувства Ксанию. И получить ответ, чёрт возьми!

Ксания

— Ксания! — взволнованный голос зовёт меня.

Интонации звучат нервно и меня вроде как встряхивают. За плечи, деликатно. Крепкие ладони поддерживают спину, и я даже замутнённым сознанием понимаю, что это великий и ужасный босс «Андрвис». Тем не менее, он тактичен. Мужские руки не позволяют себе лишнего. Хотя пальцы время от времени касаются плеч там, где сползает ворот и дотрагиваются до обнажённой кожи. Когда я в панике распахиваю глаза, на меня взирают карие омуты глаз босса, и в них светится тревога. Ох. При падении я, должно быть, ударилась головой! Андриан Алмазов не способен испытывать тревогу за какую-то там сотрудницу. Подумаешь, в обморок грохнулась. Но тем не менее. Ещё не до конца придя в себя, задумчиво скольжу взглядом по мужскому лицу. У Андриана притягивающие взор черты. Высокие скулы, красивый излом бровей, чётко очерченные губы. Тоже красивого рисунка, но сейчас нервно сжатые. Короткая щетина на щеках делает образ горячим. Алмазов молчит. Не говорит ни слова, отслеживает мой взгляд.

«А ведь его глаза действительно похожи на грозовое небо», — думаю я, утопая в их глубине. И тут же, опомнившись, отвожу взгляд в сторону. С ума сошла, раз такие вещи в голову лезут! Осторожно касаюсь виска и морщусь.

— Очнулась? — суховато резюмирует Андриан и, отпустив меня, шагает к своему столу. Скосив глаза, вижу, как он выдвигает ящик, шуршит блистером, а затем возвращается ко мне, протягивая таблетку. — Держи. Это от головной боли.

Таблетку я машинально беру, и у меня перед носом вторично оказывается стакан с водой. Тоже беру. И только на половине этого действа приходит на ум, что голова у меня болит как раз от него! И не от боли мне таблетка нужна, а от настырного Демона. Откуда только он такой на мою голову свалился! Упрямый. Это от него у меня в висках шумит и стучит. Замуж предложил… Я судорожно дёргаюсь. Запоздало думаю, что нужно было не принимать от него воду, а в лицо стакан ему выплеснуть. Но теперь уже поздно. Сообразив, что продолжаю полулежать перед ним, пытаюсь подняться.

Алмазов любезно подаёт мне руку, но тут уж я отыгрываюсь, игнорирую ладонь, словно её нет вовсе. Чёрные брови Демона грозно сдвигаются на переносице, а на скулах проступают желваки. Ничего, переживёт! И он действительно смолчал. А когда я поднялась, вздёрнул подбородок и с вызовом смерил меня взглядом: